Сергей ШАКУРОВ: «Поклонницы сейчас аккуратнее стали — вручают цветочек или букетик, а в нем номер телефона: позвони! Все просто...»

(Продолжение. Начало в № 23)

«У НАС НА АРБАТЕ, ВО ДВОРЕ, ГДЕ Я РОС, ВРАТЬ БЫЛО НЕЛЬЗЯ: СОВРЕШЬ - В РОЖУ ПОЛУЧИШЬ»

- У вас репутация человека, который всегда говорит правду в глаза, за что неоднократно страдал, - это тоже врожденное?

- У нас на Арбате, во дворе, где я рос, врать было нельзя - вот никакого закона на стенках или на заборе вместо трех букв написано не было, но его почему-то ни в коем случае не нарушали.

- Так проще ведь, правда?

- Да, потому что соврешь - в рожу получишь: вот и все (смеется).

- Насчет «правды в глаза»... «Я не служу в конкретном театре, как, например, эти рабы в «Ленкоме» у Захарова, - заявили однажды вы, - мне уже 20 лет нравится быть свободным и ни от кого не зависеть - я выбираю». Позднее вы эту тему развили: «Я не завишу от режиссеров, мне не нужно, как многим коллегам, на горло себе наступать. Вы ведь посмотрите, что творится: взять хотя бы «Ленком». У Марка Захарова совершенно бездарная дочь - Саша Захарова, папа делает из нее звезду: тащит-тащит, главных ролей надавал, кучу званий выбил, а девочка несчастна, потому что делать ничего не умеет - она бесталанна! Марка Анатольевича, естественно, все боятся, даже корифеи - Караченцов, Абдулов, Янковский - молчат: им ничего не остается, как с ней играть. Совершенно дурацкая ситуация - такого бы я не терпел»...

- Да, а зачем? Есть вот один замечательный сакраментальный вопрос при любой ситуации жизненной или профессиональной: «А зачем я это должен делать? Или то, или се?». Помните, как у Антона Павловича в «Иванове»: «На этом свете все просто. Потолок белый, сапоги черные, сахар сладкий... Коли любишь - оставайся, не любишь - уходи»? По этому принципу я и живу, поэтому есть во мне какая-то внутренняя гармония, и я ни на что ее не променяю и никому не позволю разрушить.

С Натальей Гундаревой в фильме «Собачий пир», 1990 год. «С Гундаревой у меня была гармония, было ощущение, что как партнеры мы друг для друга созданы»

- Поэтому вы и в театре уже столько лет не играете?

- Ну, не только поэтому. Я, конечно, выхожу на подмостки (в двух репертуарных и двух антрепризных спектаклях. - Д. Г.), люблю театр, не могу без него - это моя жизнь, просто наступил момент, когда он стал разваливаться, а если все кругом рушится, лучше оттуда бежать.

- А зачем?

- Действительно: ну зачем?

- Совершенно потрясающий, на мой взгляд, фильм «Собачий пир» я могу смотреть бесконечно - так тонко, точно и правильно все вами и Гундаревой сыграно. Наталья Гундарева была вашей любимой актрисой?

- Актрисой - сказать мало: она моя любимая партнерша, потому что у меня с ней была гармония, было ощущение, что как партнеры мы друг для друга созданы. Началось все с того, что меня - я в Театре Станиславского тогда служил - пригласили в Маяковку на замечательную пьесу Эдварда Радзинского «Я стою у ресторана: замуж - поздно, сдохнуть - рано». Не знаю уж, по каким причинам там захотели, чтобы я с Гундаревой сыграл, - то ли артиста такого не было, то ли кто-то боялся, потому что работать с ней не так просто, но у нас произошел просто чумовой альянс, а потом одна за другой пошли картины.

- В «Собачьем пире» вы безукоризненно сыграли человека с непростой, так скажем, судьбой - откуда такое глубинное знание характера?

Фото Александра ЛАЗАРЕНКО

- Ну, эта роль - не единственная. У меня, например, часто спрашивают: «Как вы такого алкаша в фильме «Друг» сыграли?».

- Там слов ведь не нужно было - все глаза говорили...

- Я вам сейчас объясню: это опять же воспоминания детства, наши дворы арбатские, послевоенные (мой дом до сих пор стоит - маленький двухэтажный особняк возле храма Христа Спасителя)... Помню и мужиков соседских, которые собирались после работы, - все это я десятилетиями видел...

- ...и впитывали...

- Да, разумеется. Потом-то, когда в новый, застроенный хрущобами район типа Филей переехал, все растерялось, но память о тех коммуналках заложена - как это называется, когда навсегда остается? - генетически и в профессии помогает. Свои образы я никогда ни с кого не списываю - достаю их откуда-то из себя, а откуда, понятия, честно говоря, не имею.

«КРОВЬ ПО ЛИЦУ ПОТЕКЛА, Я УЛЫБАЮСЬ, А КЭМЕРОН АПЛОДИРУЕТ...»

- В Украине очень часто показывают, особенно к очередной годовщине Чернобыльской катастрофы, фильм покойного Михаила Беликова «Распад», в котором вы блестяще сыграли главную роль. Вы так убедительно передали смятение человека (оно не у него одного было - у многих), который видит опасность, хаос и понимает: это тупик и неясно, что всех ждет дальше... Вы так играли сознательно или подсказывал режиссер?

С Дарьей Мороз в спектакле МХТ имени Чехова «12 картин из жизни художника», 2007 год Фото Fotobank.ua

- Мы вместе, конечно, работали... Во-первых, поскольку Беликов киевлянин, ему это было ближе, ведь все происходило на его глазах, а во-вторых, автор сценария Олег Приходько, по-моему, даже на ЧАЭС был во время аварии и очень много про все это написал. От них я подпитывался, потому что судить о тех событиях мог только по хронике, а они были, что называется, в очаге, но когда нас над Припятью на вертолете катать начали, страху я натерпелся в буквальном смысле. Эта «вертушка» была полувековой, наверное, давности...

- ...как положено...

- ...там все громыхало, тряслось, да еще и летели мы над тогда уже абсолютно мертвым городом - страх Божий!

- Это правда, что на съемки этого фильма приехал, чтобы посмотреть, как работают русские, голливудский режиссер Джеймс Кэмерон, который потом снял «Титаник» и «Аватар»...

С Людмилой Гурченко в мелодраме Петра Тодоровского «Любимая женщина механика Гаврилова», 1981 год

- Да, Миша его пригласил, он просидел в павильоне всю съемку и был в восторге от того, как у нас дело поставлено. Вот интересно, да? - казалось бы, у них так все продвинуто... Я сам в Голливуде снимался и это знаю, а он был восхищен тем, как камермены работают, осветители, звуковики, пятое-десятое, причем съемка приблизительно в такой комнате, как эта, велась.

- Актерское мастерство вы ему продемонстрировали?

- Продемонстрировал, да неудачно. Мне повыпендриваться хотелось, и сценарий это позволял - вот и решил стойку на столе сделать, за которым очередную заметку писал, и стекло у меня поехало. Грохнулся на пластмассовый карандашедержатель и разрезал себе лоб от брови до волос полностью: кожа прямо так - раз! - и кровь по лицу потекла...

Я встал, все вокруг: «Ах!», Миша кричит камере: «Стоп!», а я улыбаюсь, и Кэмерон аплодирует...

- В фильме «Любимая женщина механика Гаврилова» вы сыграли свою самую короткую главную роль, а сколько по хронометражу она длилась?

- Две с половиной минуты, но мы за два дня справились. Когда Тодоровский дал почитать мне сценарий, я сразу же согласился. Особо не раздумывал: как, чего? - но в сценарии же было совсем не то, что потом вы в кино увидели.

С Людмилой Гурченко в антрепризе «Случайное счастье милиционера Пешкина», 2004 год

- Не то?

- Нет, там было так: подходит Рита, героиня Гурченко, к окну фотоателье и видит, что машина «Скорой помощи» подъезжает. Санитары вытаскивают из нее Гаврилова, усаживают на инвалидную коляску (нога у него в гипсе, рука тоже, башка перевязана - это якобы после драки) и везут к Рите - вот такой хеппи-энд!

Мне это безумно не по душе было, но что делать, не знал. Короче, приезжаю в Одессу и созваниваюсь в гостинице с Гурченко: «Люсенька, давай мы с тобой поговорим, потому что завтра снимать, а мне что-то все это не нравится», и вдруг она отвечает: «А мне тоже не нравится...».

- Два умных актера пришли к общему знаменателю...

С Чулпан Хаматовой на репетиции спектакля «Антоний&Клеопатра. Версия», театр «Современник», 2006 год

- Ну какие-то «итальянцы в России»: полтора часа героиня бегает, носится, ждет человека, и к ней какой-то идиот на инвалидной коляске приедет? Нет, это не годится, и я говорю: «Надо что-то придумать...».

Утром приезжаем на площадь одесскую, троллейбусный круг, толпа, люди бегают за автографами. Уже стоит «скорая», рядом какие-то парни-санитары в белых халатах, и вдруг на меня прямо что-то нашло - вот клянусь! «Петя, - говорю, - нехороший финал, фигня какая-то!». Тодоровский всполошился: «Что? Как? Ты же согласился». Я объяснять начинаю: «Ну не может героиня ждать полтора часа этого придурка, который с кем-то подрался и потом вот такой приезжает - да, смешно, но это не я». Он: «Что предлагаешь?». - «Не знаю, но какой-то грязи не хватает». - «Какой грязи?» - спрашивает, и Сережка Бодров (его же сценарий) тоже в растерянности суетится и не знает, что Шакурову в башку взбрело - очередной, дескать, бзик.

Меня между тем уже понесло. Костюмерша выдала мне костюм - замечательно сшитую тройку, я срываю пиджак, наступаю на фалду и бац, рукав по плечевому шву отрываю. «Убирайте на фиг эту машину, - командую, - пригоните сюда «воронок», как будто его из отделения привезли», и вдруг Петр Ефимович оживился: «Слушай, а здорово, молодец!». Мы извиняемся перед статистами, но у нас же ни милицейской формы, ничего, а там местные милиционеры оцепление держали и на съемочную площадку людей не пускали, потому что нам нужно было пространство. Мы, короче, их...

«Маленькие комедии», Современный театр антрепризы, 2005 год

- ...раздели, да?

- Нет, Петр Ефимович с кем-то из администраторов уговорил их подыграть, и минут через 20 из милиции газик с водителем подогнали. Петя попросил: «Я буду камерой заниматься - иди поставь там с ребятами все», а мне проще было не режиссерскими доводами объяснить, а по-простому. «Слушай, - говорю, - я буду выходить из машины, а ты меня держи, я буду вырываться, а ты держи». Пару раз, короче, отрепетировал, но, конечно, они смущаются, боятся схватить как следует. Я опять: «Нет, держи крепче - я ж изо всех сил вырываться буду». Сережку Бодрова в эту сцену впендюрили. «Сереня, - подозвал его, - подходи». Петя ему: «Ты будешь другом Гаврилова, давай отмазывай его от наряда». Мотор, бац, сняли, и когда эту штуку проделали, совсем другая пошла история.

- В кадре жизнь появилась...

- Ну, конечно! Одно дело - инвалидная коляска, и другое - тебя из милиции притащили. Сразу видно: действительно, подрался мужик, а дальше уже Петр Ефимович, лапонька, расстарался - крупные планы у стекла, рука, улыбка. Это офигеть - полный обвал, и бабы наши поплыли...

- Плывут до сих пор... Вы с Людмилой Марковной довольно долго с успехом в антрепризе играли - вам это интересно?

Первая жена Сергея Шакурова Наталья Оленева, актриса Центрального детского театра (ныне РАМТ)

- Как вам сказать? Там много халтуры, и это меня пугает. Я-то за себя и за своих коллег отвечаю, но очень обидно, когда приезжаешь в город, а зрители говорят: «А вы знаете, перед вами была антреприза... - как им такое привозить не стыдно?». Это вот плохо, а все потому, что отбором материала и исполнителей никто не занимается. Какой-то дядя нанял из разных театров неизвестно кого: «А давай ты это сыграешь, а ты - то» - и кидает их «на амбразуру». Это чистый обман, мошенничество, но кто-то на этом же зарабатывает. Больше всего обидно за зрителей, которые приходят, заплатив 500, 600, 700 рублей за билеты: если ты один - вроде и небольшие деньги, а если пришел с женой, еще с кем-то, это уже накладно, друзья мои, тем более ближе к Уралу и за ним.

«ОТЕЦ 16 СОБАК ИМЕЛ, И ВСЕ ОНИ В ЦЕНТРЕ МОСКВЫ ЖИЛИ»

- В нашумевшем боевике Егора Кончаловского «Антикиллер» вы сыграли криминального авторитета Креста - думаю, такого парня точно в арбатских двориках и среди послевоенной шпаны не встречали...

- Нет, конечно.

- Откуда же этот образ взяли?

- Даже не знаю. Тоже как-то от материала шел, а что-то придумал сам, хотя была у меня история. Вы вот фильм Лени Менакера «Собачий пир» вспоминали... Для него надо было правильные сделать наколки, и мы под Ленинградом, в Колпино где-то, по-моему, пошли в тюрьму. Леня (он хорошо рисовал) начальника тамошнего попросил: «Покажите нам, пожалуйста, какого-нибудь пахана - мы наколки его срисуем и потом во время съемок все это на Сергея Каюмовича переведем».

Со старшим сыном от первого брака Иваном

Тот кивнул: «Хорошо» - и повел нас под землю: минус один этаж, минус два, минус три...

Заводит в комнатку малюсенькую метра два на три без окон, где только столик квадратный и табуретка, мы с Леней садимся, и следом симпатичный мужик в тренировочном костюме заходит. Друг другу нас представляют: «Знакомьтесь, Анатолий Григорьевич», но меня, как ты догадываешься, он не узнает, Леню тем более... Менакер говорит: «Я режиссер с «Ленфильма», а это известный артист Сергей Шакуров - он будет исполнять роль человека, который сидел в тюрьме. Вот Геннадий Григорьевич, - взгляд в сторону начальника тюрьмы следует, - сказал, что у вас интересные наколки», а когда этот пахан вошел, мы сразу увидели на руках...

- ...полный набор...

- Да. «Нам надо бы посидеть с вами, чтобы я мог точно все, если позволите, срисовать. Задерите, пожалуйста, шаровары, чтобы мы ноги видели...» - ну и так далее. Даже на коленках у него звезды были - обалдеть! - ну и пока Леня все это срисовывал, мы с ним разговорились. Он действительно очень интересным мужиком оказался - настоящий вор в законе. Ему 46 лет было на тот период, 28 из которых, по-моему, он сидел, причем сроки там - семь, шесть, пять лет...

Говорил изумительно, пальчики у него, как у Башмета, а самое смешное... Менакер так хитро ему закинул: «Мы еще точно не знаем, но вдруг Сергею Каюмовичу придется в постели лежать - а не могли бы вы торс показать?». Он нательную рубаху снял - и просто катастрофа: ни одного пустого места(смеется).

Со второй супругой актрисой Татьяной Кочемасовой, в браке с которой родилась дочь Ольга

- Купола, кресты?

- Да, и это все так интересно! Мы дурачки, конечно, хотя фотоаппарат принести нельзя было, снимать тоже - вот в чем дело. Прошло около часа, мы разговорились, он между делом вспомнил: «А вот у меня день рождения был...» - и, уже уходя, я спросил: «Анатолий Григорьевич, а как же вы здесь его праздновали?». Он усмехнулся: «Нормально. Все на столе было - и коньячок, и икорочка».

Да, подумал: какой мужик! У меня от него замечательное, очень приятное впечатление осталось, и где-то с него Креста я стащил. Жаль, профиль его деятельности мне неизвестен...

- Ну, если по пальцам судить - музыкант...

- Точно (смеется).

- Говорят, ваш отец славился на всю Москву как лучший охотник...

- Да, он стрелял и этим кормил семью. У него три потрясающих ружья было: английское Purdey и два немецких - Sauer (три кольца). Охотник он был знаменитый: у меня даже фотография из «Вечерней Москвы» осталась, где он своего знаменитого фокстерьера Гая держит, а тот в прикус лису - в течение часа оторвать не могли.

- Много собак он имел?

- 16, и все в центре Москвы жили.

С дочерью Олей. Всего у Шакурова трое детей. «Старшему Ивану — 43 года, средней Олечке — 26, ну и Маратику сейчас восемь с половиной...»

- ???

- Да-да, прямо во дворе возле дома на Гоголевском бульваре. Горсовет разрешил ему поставить сарай, и там, в закутке, он устроил псарню (благо охотничьи собаки не лают).

- Сами-то вы к охоте не пристрастились?

- Да не сложилось. Где-то на первом курсе института поехал с приятелем под Липецк, поохотился месяц на уточек, но меня это как-то не завело...

- ...в отличие от спорта - это правда, что вы самым молодым за всю историю советской акробатики мастером спорта стали?

- На тот момент да - сейчас такие уже молодые выступают ребята...

- Акробатика - сложный вид?

- Ну, я прыжковой акробатикой занимался - знаете, длинный такой ковер, и там: бом-бом-бом-бом-бом, бум-бум, бом-бом-бом, бом, бум, а в конце надо двойное сальто залепить и встать.

Третья жена Сергея Каюмовича — театральный продюсер Екатерина Бабалова — младше актера на 30 лет

- Страха не было никакого?

- Да нет - ну а с чего? Я девять лет этому посвятил...

- Вы до сих пор можете какие-то сложные акробатические трюки выполнить?

- Ой, лучше не надо.

- Тем не менее соблазн шикануть своими спортивными умениями в театральных постановках был?

- Нет, хотя в кино случалось. Был такой «Рецепт ее молодости» с Людмилой Марковной...

- ...по пьесе Карела Чапека «Средство Макропулоса»...

- Да, и там фляки на асфальте я делал, но сейчас-то зачем?

«ПОЧЕМУ АКТЕРЫ ТАК В ВЫБОРЕ СПУТНИЦ НЕПОСТОЯННЫ? ПОТОМУ ЧТО ПСИХИКА НЕЗДОРОВАЯ»

С сыном от третьего брака Маратом. «Он толковый пацан»

- У вас третий брак: как считаете, почему актеры в большинстве своем так в выборе спутниц непостоянны?

- Потому что психика нездоровая (смеется). Ну, правда: у хороших артистов она очень шаткая.

- У вас тоже?

- Нет, но я другое имею в виду. Понимаете, эмоциональные всплески какие-то необходимы - на каком-то этапе что-то типа обезвоживания происходит, и нужны...

- ...инъекции...

- Да, требуется повысить содержание гемоглобина в крови.

- Соблазнов в жизни хорошего актера много?

- Ну, конечно - это одна из самых сложных проблем, справиться с которой весьма непросто, и многие не справляются: вы знаете это прекрасно.

- Поклонницы ваши активничают до сих пор?

С Дмитрием Гордоном. «Если уж что-то у тебя получилось и тебя уважают за то, что все это вытворяешь, — твое существование в профессии оправдано, но достичь этого ужасно тяжело — ужасно!» Фото Александра ЛАЗАРЕНКО

- Они сейчас в этом плане аккуратнее стали - вручают цветочек или букетик, а в нем номер телефона: позвони! Все просто...

- Изощренные пошли дамы...

- Ну да - таким образом действуют. По-моему, очень красиво...

- Вы им звоните?

- Да что вы!

- То есть букеты берете, а от остального отказываетесь?

- Ну, цветы, я так полагаю, они от души преподносят, а это уже бонус такой - на усмотрение того, кому дарят.

- Ваша третья жена Екатерина моложе вас на 30 лет - поделитесь: как быть привлекательным для женщины, которая на столько моложе?

- Ну, как?

- Акробатика в детстве - раз...

- Нет, надо просто следить за собой - вот и все, и потом, в профессии, которой я занимаюсь, необходимо элементарно быть в форме, чтобы три часа энергетика из тебя шла в зал и чтобы 700-800 человек зарядить - чтобы плакали или смеялись. Ну, рассмешить сегодня легко, а вот чтобы зрители, допустим, зарыдали, запереживали или задумались... Чтобы удерживать их внимание, да еще с неимоверным количеством текста...

- ...какое здоровье надо иметь!

- Ну, разумеется - надо здоровым быть, иначе ничего с этих подмостков в зал не перекинешь - я же не фокусник.

- Это правда, что ваша жена Катя долгое время не могла говорить вам «ты»?

- Ну, она и сейчас...

- ...не решается?..

- Нет, в интимной обстановке говорит, а вообще, называет меня почему-то Каюмовичем, но мне это не мешает.

- Знак уважения, да?

- Даже не уважение - это, может, какая-то такая игра...

- У вас трое детей - сколько им?

- Старшему Ивану - 43 года, средней Олечке - 26, ну и Маратику, от которого я только что оторвался, сейчас восемь с половиной...

- С младшим общий язык вы находите?

- Да.

- И о чем же с ним разговариваете?

- Обо всем.

- Вы с ним как со взрослым общаетесь?

- Да, конечно, - он толковый пацан.

«МУЖИК ДОЛЖЕН ЗАНИМАТЬСЯ ЧЕМ-ТО БОЛЕЕ ПОЛЕЗНЫМ, ЧЕМ ЛИЦЕДЕЙСТВО»

- Вы хотели бы, чтобы когда-нибудь Марат стал актером?

- Не дай Бог! - это профессия неуважаемая...

- Почему?

- Уважение надо заслужить, а это весьма сложно.

...Думаете, я к этому отношусь серьезно? Мужик должен заниматься чем-то более полезным...

- ...чем лицедейство?

- Ну да. Если уж что-то у тебя получилось и тебя уважают за то, что все это вытворяешь, - твое существование в профессии оправдано, но достичь этого ужасно тяжело - ужасно!

- Рассказывают, что вы любите петь, - знаете песни и на татарском?

- Нет, просто часто приезжаю в Казань на всевозможные праздники по приглашению Министерства культуры Татарстана, и там...

- Они вас считают своим?

- Ну, конечно - мать-то у меня русская, а отец был... крутой мужик. Недавно я на его родине побывал, встретил одну бабушку, которая Каюма Шакурова знала и помнит его, заходил в школу, где он учился. Там, на высоком берегу Волги, детям сказки рассказывал, а ширина реки в этом месте - 14 километров.

- Ух ты!

- Это знаменитый городок - Тетюши: там и Говорухин родился Станислав Сергеевич, и еще кто-то... Вот я и приезжаю на праздники, а в Казани есть великий Музыкальный театр, которому более 130 лет (ныне Татарский театр оперы и балета имени Мусы Джалиля. - Д. Г.), и мне так нравится слушать его солистов. Кстати, отец со своими приятелями-арбатскими татарами разговаривал...

- ...по-татарски?

- Исключительно. Он вообще, если честно, русским владел плохо, потому что не мы были его кругом общения, а татары. Баня обязательная на Пироговке...

- В Москве же много татар было - особенно среди дворников...

- И охотничий круг у него был такой же, и иногда, с нами общаясь, он бац! - и перейдет на татарский, а мы, никто из братьев моих и сестер, так этот язык и не выучили... Что интересно, первого сына родители назвали Вадимом, следующей за ним сестре дали татарское имя Магира, потому что отец настоял, потом родился Амир (красивое знаменитое имя - я где-то его слышал: то ли в Ираке, то ли в Иране), а меня опять нарекли по-русски - Сергеем.

- Баланс...

- Да (смеется).

- Вы как-то признались, что своим учителем в пении считаете великого Шаляпина и помните наизусть все его арии, - это правда?

- Ну да - я просто был в его голос влюблен. Когда стал уже серьезно актерскому мастерству и всему прочему учиться, мне, неучу, пришлось - наконец-то! - читать книжки: я километрами их поглощал, и у меня была настольная в суперобложке - «Федор Иванович Шаляпин». Я накупил его пластинок и по утрам, перед тем, как в институт ехать, всегда их заводил - арию Мельника из «Русалки» или монолог царя Бориса из «Бориса Годунова» ставил и пел вместе с ним. Таким образом распевался, и мне это безумно нравилось - какое офигенное актерское мастерство, какое перевоплощение! Думаю, второго такого Шаляпина у нас никогда не было и не будет - это невозможно, и, может, в части перевоплощения я многому у него научился.

- Наша беседа, увы, подошла к концу, а напоследок хочу огорошить вас предложением что-нибудь спеть...

- Да ради Бога (поет):

Домик маленький в три окошечка,
Небо синее над рекой...

(Улыбается, а потом молчит минуту, вторую, на глазах блестят слезы...).

- Вот она, настоящая актерская пауза!

Киев - Москва - Киев

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter