За миллиард лет до конца света

Сегодня его главную работу — книгу об Иисусе Христе «Сын Человеческий» — практически невозможно купить. Особенно в православном храме. Его уникальный библиологический словарь в трех томах и шеститомная «История религий» размещены лишь в Интернете, как и вообще все объемное творческое наследие выдающегося богослова и священника. Сегодня наиболее разговорчивые его коллеги вроде диакона Андрея Кураева не рекомендуют Александра Меня для ознакомления с православием. Коллеги вроде епископа Екатеринбургского и Верхотурского Никона отдают приказ сжечь труды Меня во дворе духовного училища и публично проклясть заключенные в них ереси. Сегодня религиозная терпимость, чуткость, широта взглядов и открытость миру остаются такой же экзотикой, как и много веков назад. В этом отношении мир упорно не хочет меняться, и пастырей, которые по примеру отца Александра стремятся пробудить в человеческом существе любовь и совесть, а не сковать страхом и опутать догмами, по-прежнему немного. Сегодня, глядя, как активно борется церковь за своего потребителя, как нагло отвоевывает и присваивает территории, как вторгается во все сферы жизни, не неся никакого сокровенного знания, не пытаясь пробиться ни к сердцу, ни к разуму, а лишь предлагая перечень оплачиваемых услуг — от крещения до отпевания, кажется, будь жив он, и все это хулиганство выглядело бы не таким безнадежным.

«С НИМ ПРИХОДИЛО СЧАСТЬЕ»

По большому счету, любой нации на протяжении долгих мрачных периодов достаточно одного великого поэта, мыслителя, ученого. Когда какой-нибудь нации выпадает удача получить великого священника, у нее появляется шанс сохранить себя не только как этнографический феномен.

Его зверское средневековое убийство буквально сразу же попало в разряд нераскрываемых стопроцентных висяков, о которых поговорят, поговорят да забудут. Хотя поначалу резонанс был сильным. Спешно публиковались статьи, снимались телесюжеты, принимались соболезнования... Тогдашний президент Михаил Горбачев и председатель Верховного Совета РСФСР Борис Ельцин лично дали указание вплотную заняться расследованием, и заступивший в сентябре 1990-го на пост министра внутренних дел Виктор Баранников немедленно рапортовал, что к делу Меня подключены лучшие профессионалы сыска, тщательно изучающие каждую версию. Версий много, но наиболее вероятная - убийство с целью ограбления.

К зыбкости земного существования отец Александр относился спокойно, как истинный богослов и мыслитель, а его любимой песней была «Призрачно все в этом мире бушующем» в исполнении Олега Даля из кинофильма «Земля Санникова». «Мы всегда живем на грани смерти, - неизменно отмечал Мень, - но это не повод опускать руки».

Он настаивал, что по сравнению с другими религиями христианство дает человеку весьма серьезные преимущества - не только возможность выбирать свой путь, но и отвечать за свои поступки.

С матерью Еленой Семеновной, отцом Владимиром Григорьевичем и младшим братом Павлом, Москва, конец 30-х. Отец Александра Меня, работавший инженером на одном из заводов Орехова-Зуева, родился в Киеве и, несмотря на то что в детстве учился в религиозной еврейской школе, был типичным советским атеистом. Мать же, родившаяся в Берне и изучавшая православие в Харьковской частной гимназии, с юности тянулась к христианству

В проповедях и литературных трудах отец Александр обходился без обязательного елея и был предельно честен с паствой, не гарантируя ей посредством религии всяческие земные и внеземные блага. За честность его, собственно, и ценили. Причем не только в среде простых прихожан, но и среди непростых интеллигентов. Он умел подобрать правильную интонацию и для набожной старушки, и для вооруженного знаниями юноши, и для обезоруживающего знаниями профессора.

Этот удивительно светлый и стойкий человек оказывал поистине целебное воздействие на аудиторию - со всей страны к нему тянулись за благодатью, помощью и словом в простоте. Психотерапевт, психолог и писатель Владимир Леви вспоминал, что «с Менем приходило счастье».

Кроме потрясающей эрудиции, талантливости, глубокого природного ума и обескураживающей по нынешним меркам порядочности, Александр Мень обладал еще на редкость обаятельным чувством юмора. «Абсолют юмора - это Бог», - полагал он и когда-то собирался писать о юморе Христа. Но все-таки не рискнул, боялся не справиться. Я думаю, хорошо, что не рискнул. За «юмор Христа» его могли убить намного раньше.

«РАБОТАТЬ ПРИ СИЛЬНОМ ПРОТИВНОМ ВЕТРЕ»

Критиков и недоброжелателей у Меня хватало всегда, и число их не уменьшалось. Порой становилось невмоготу - он называл это «работать при сильном противном ветре». При таком ветре отец Александр протрудился практически всю сознательную жизнь и к 55 годам, когда его жизнь оборвалась, был крайне измотан.

3 сентября 1935 года семимесячный Алик Мень был тайно крещен с матерью священником Катакомбной церкви архимандритом Серафимом Батюковым. Начиная с 20-х годов часть российского православного духовенства, к которой примкнул и отец Серафим, отвергла подчинение Московскому патриархату из-за сотрудничества с коммунистическими властями и ушла в подполье. Серафим Батюков скончался в 1942 году, а репрессии религиозных нелегалов с разной интенсивностью продолжались до середины 60-х, достигнув пика при Хрущеве

Сказывалось все. Многолетняя опека КГБ - так плотно чекисты не занимались ни одним из священнослужителей; регулярные выпады черносотенцев, обличавших в Мене сиониста, создающего в лоне РПЦ Еврейскую православную церковь; экономический и нравственный раздрай в стране; глобальный религиозный кризис и серьезные внутренние проблемы русской церкви, где многие воспринимали Меня как конкурента и, кстати, продолжают это делать до сих пор.

Расследование довольно быстро зашло в тупик, следователи Московской и Генпрокуратуры в течение нескольких лет хаотично сменяли друг друга, но так и не продвинулись ни на шаг, хотя отработали все возможные версии. После того как первый вариант - бытовое преступление - сошел на нет, следствие начало плести паутину из всего, что оказывалось под рукой. И кто только в эту паутину не попадал...

Одна из наиболее причудливых версий - Меня могли убить российские патриоты. Надо сказать, еврейское происхождение христианского проповедника, чья популярность в 1990 году достигла пика (отец Александр получил доступ к телеэкрану), не давало покоя адептам национального возрождения. Послания с угрозами и оскорблениями он получал постоянно, иногда прямо во время службы.

Еще в 1976 году в Самиздате ходил анонимный пасквиль, в котором Мень был представлен марионеткой неких страшных и влиятельных сил, пытающихся поработить православие. Целью этих сил, по мнению автора, являлось «приведение всего человечества под власть антихриста». «Видеть Русскую Православную Церковь одним из орудий и течений сионизма, - переживал аноним, - вот то, что хотели бы Вы и Ваши хозяева».

Торжественная присяга в рядах Советской Армии. Начало 50-х

Отца Александра как-то спросили, насколько полноценными в смысле духа считает религия питекантропов, неандертальцев и шизофреников. «С питекантропами и неандертальцами я непосредственно не сталкивался, - ответил он, - а вот с шизофрениками - часто, с этим у нас хорошо...».

«А ЦЕРКОВЬ ПОКАЯЛАСЬ?»

Следующая версия, которую показательно отработало следствие, - неугодного священника физически устранил КГБ. Подобный вариант и сейчас многим кажется наиболее интересным, московский журналист Сергей Бычков, проводивший независимое расследование, написал даже обстоятельную книгу «Хроника нераскрытого убийства», в которой собрал столько сведений «из первых рук», что непонятно, откуда у обычного журналиста доступ к такому количеству первых рук. В 1991 году в «Аргументах и фактах» появилась информация, что в портфеле Александра Меня на момент убийства содержался переданный священнику компромат на высшие чины КГБ и их связь с деятелями РПЦ. После убийства портфель бесследно исчез.

В принципе, когда нападают с целью ограбления, портфель тоже может бесследно исчезнуть... Что же касается дурных связей комитетчиков, то о них Мень, находящийся с начала 60-х под плотным колпаком КГБ как долговременный объект наблюдения (ДОН), многое знал и без переданных компроматов. Но зная о многом, неизменно проявлял гибкость, мудрость и потрясающую терпимость. «Стукач тоже человек, - заметил он как-то об одном своем «прихожанине». - И у него жизнь духа есть...».

Десятки раз Мень, окруженный стукачами, слабаками, дураками и завистниками, оказывался на грани ареста, бесконечные доносы и обыски стали обычным делом, но ни сажать, ни тем более физически устранять священника было, по сути, не за что - в его деятельности не содержалось ничего антисоветского. Мень общался со многими диссидентами и оппозиционерами, помогая им как словом, так и делом, но при этом категорически дистанцировался от любой политики. Александр Владимирович относился к малочисленной категории людей, полагающих, что начинать нужно с себя, а не с других. Когда его собеседник как-то обронил, что за свои деяния КПСС заслуживает второго Нюрнбергского процесса, Мень лишь мягко поинтересовался: «А Церковь покаялась?».

После школы Александр Мень поступил на охотоведческий факультет Московского пушно-мехового института. В 1955 году факультет перевели в Иркутский сельскохозяйственный институт, а в 1956-м Александр женился на студентке института Наталье Григоренко. Через два года был отчислен из вуза за религиозные убеждения

Версию о том, что священника убила Церковь, прокуратура рассматривала долго и не без любопытства, особенно все, что связывает РПЦ с КГБ. Церковь действительно встретила кончину Меня с показным хладнокровием, а немного спустя потекла обильная критика ошибок и заблуждений христианского протоирея еврейского происхождения. Через несколько лет популярный православный обскурант диакон Андрей Кураев разразился аналитическим эссе «Заблудившийся миссионер», в котором перечислил все огрехи отца Александра, вызванные «его национальным характером и мироощущением», после чего философски подытожил, что тот «вовремя ушел». «Представьте, что он жил бы в 1991-1996 годах... Его сделали бы новым Сахаровым, «совестью эпохи»...

Ну что тут скажешь? Что возразишь образованному диакону, который мучительную смерть 55-летнего человека, получившего топором по голове, классифицирует как «вовремя ушел»? Пожалуй, лишь то, что «миссионером», помимо церкви, Меня называли лишь в недрах КГБ.

К огромному сожалению, на протяжении столетий российской церкви катастрофически не хватало интеллигентных людей. В начитанных, как диакон Кураев, деятельных, как епископ Никон, патриотичных, как митрополит Санкт-Петербургский Иоанн Снычев, возглавивший движение за канонизацию «царя-великомученика» Ивана Грозного, и отважных, как протоиерей Всеволод Чаплин, сражающийся с авангардными художниками, недостатка нет. А вот с интеллигентностью прям беда.

Отец Александр был убежден, что идолопоклонничество и потребность взаимосвязи с Высшим началом встроена в человеческую природу, поэтому неверующих, на самом деле, не существует. Если отнять у человека Бога, он обязательно найдет его в лице Сталина или Мао Цзэдуна. Мень являлся приверженцем эволюционизма, с уважением относился к теории Дарвина и даже обезьяну называл «почтенным животным». Вот только ему не нравилось, когда это «почтенное животное» просыпалось в человеке. «В нравственном отношении, - говорил он в одной из лекций, - современный человек отличается от того, по чьему образу и подобию сотворен, как австралопитек, бегавший по саванне три миллиона лет назад, отличается от Гете или Толстого».

С супругой Натальей Федоровной, дочерью Еленой и сыном Михаилом. После смерти отца Михаил Мень, окончивший Московский институт культуры и подрабатывавший музыкантом в составе нескольких рок-групп, сделал стремительную политическую карьеру. Сейчас он губернатор Ивановской области, член партии «Единая Россия»

В декабре 1990-го и феврале 1991-го в России были убиты еще несколько священников, и следствие тут же попыталось связать их смерть с гибелью отца Александра, но лишь еще больше запуталось.

«КТО ЭТО ВАС ТАК?»

Ранним утром 9 сентября 1990 года Александр Владимирович Мень вышел из дома в поселке Семхоз близ подмосковного Загорска и поспешил на электричку - храм, в котором священник имел приход, находился в Новой Деревне. Когда Мень шел по лесной тропе к платформе, к нему подошли двое - один протянул записку, и пока отец Александр, надев очки, читал, второй ударил его сзади по голове - то ли топором, то ли саперной лопаткой (точно не известно). Похитив портфель, преступники скрылись, а залитый кровью священник направился к станции, где его увидела односельчанка, поинтересовавшаяся: «Кто это вас так?» и предложившая «чем-нибудь помочь». От помощи отец Александр отказался и повернул домой. Около семи часов утра его супруга Наталья Федоровна услышала за окном необычные звуки, напоминавшие «предсмертные хрипы», но мужчину, лежащего у калитки, не узнала. Перепуганная женщина вызвала «скорую», которая приехала через полчаса, чтобы констатировать смерть от потери крови.

Таковы официальные обстоятельства гибели, зафиксированные нынче во множестве источников. За ходом расследования активно следили российская пресса и телевидение - приуроченные к разным годовщинам, на телеэкран вышло несколько документально-постановочных фильмов, где убийство отца Александра разыграно в лицах.

Вот идет священник, вот подходят к нему двое, вот потерпевший, держась за голову, с трудом бредет к станции, затем к дому... Вот он падает. А вот и очевидцы. Врач «скорой помощи», смахивающий на зоотехника, смеясь, рассказывает, «как, значит, было дело», косноязычная старушка сообщает о найденном в траве неподалеку от станции зонтике - «точно такой же она вроде бы видела у батюшки»... Друзья вспоминают, что Мень был крайне взволнован накануне... Известный театральный режиссер эмоционально заявляет, что убийство заказное, и «все прекрасно понимают, кому оно было выгодно»... Море эмоций, горы слов, тучи умозаключений, ни единого факта. Все всё прекрасно понимают, но спустя 20 лет по-прежнему ничего не ясно.

В середине 60-х Мень познакомился с Александром Солженицыным и авангардным художником Юрием Титовым, который в 1972 году эмигрировал во Францию, где, к слову, живет до сих пор в одной из парижских богоделен. Дистанцировавшийся от любой политики священник общался со многими антисоветчиками и диссидентами, был духовником Александра Галича и Андрея Вознесенского, крестил Солженицына. Именно отец Александр «вновь обратил писателя к христанству», но в дальнейшем их взгляды на религию, функции и проблемы церкви существенно разошлись

«ЦОЙ! МЕНЬ! КТО СЛЕДУЮЩИЙ?!»

Когда Меня нашли, он стоял на коленях, уткнувшись изувеченной головой в штакетник у дома, и был перепачкан грязью и кровью. Странно, что его признала посторонняя женщина на станции, но не узнала родная жена. Странно, что односельчанка так и не оказала батюшке никакой помощи... Странно, что убийц до сих пор числится двое... Путем каких математических вычислений было установлено количество напавших, если никто их не видел? И наконец, очень странно, что немолодой и не очень здоровый человек с тяжелейшей черепно-мозговой травмой смог проделать такой непростой путь - сперва на станцию, затем домой?

Даже по тому, как топорно сфабрикована картина преступления, создается впечатление, что с самого начала вместо того, чтобы искать и думать, следствие по давней ментовской традиции просто подгонялось под обычный шаблон, главное в котором - быстро найти убийцу. Его, кстати, быстро и нашли, о чем тут же доложил широкой общественности Виктор Баранников.

Убийцей оказался некто Геннадий Бобков, многопьющий, ранее судимый и нигде не работавший. Немного спустя - многопьющий мелкий коммерсант Игорь Бушнев. Оба, к слову, совершенно не знакомые друг с другом, были полностью оправданы ввиду бездоказательности вины.

В итоге многолетнее следствие не только не вышло на настоящих преступников и заказчиков, но не сумело найти ответы даже на вполне обычные вопросы. Например, что же находилось в пропавшем портфеле отца Александра? Компромат на КГБ? написанное и подготовленное к публикации открытое письмо властям? деньги?

Известно, что немалые суммы пожертвований, в том числе на предстоящий ремонт храма, отец Александр носил в портфеле и эти суммы никому не доверял. У него не было ни машины, ни охраны, ни помощников. Все до копейки он пускал в дело и со своим портфелем ездил в битком набитых электричках, приходил на службу и часто в одиночестве возвращался поздно вечером домой через лес. Это ж какое искушение для отморозков и проходимцев!

Портфель, с которым священник вышел из дому 9 сентября 1990 года и с которым незадолго до смерти практически не расставался, так и не нашли

Шел 1990 год - голодное и тяжелое время, за колбасой и маслом люди отправлялись из городов и деревень в Москву, убийства из-за денег, даже небольших, были распространенным явлением. Собственно, когда подобные преступления были редкостью? Просто в случае с Александром Менем принять столь заурядную версию - выследили, убили, ограбили - гораздо сложнее, чем организованное властями или какими-то темными структурами преступление. Многие по сей день предпочитают видеть в этом руку КГБ, ГКЧП, РПЦ, антисемитов, сатанистов... «Сведущие» и тонко чувствующие, например, обращают внимание, что священника убили 09.09.90... Если три девятки перевернуть, получится три шестерки: знаменитое число Зверя... У кого бы спросить, что будет, если перевернуть четыре девятки - 09.09.1990?

Бытовая версия провалилась не потому, что так уж невозможна, а потому, что профессионалы сыска и пинкертоны духа так и не подобрали подходящего козла отпущения. Ну а на тех двух, которых в дикой спешке успели подобрать в окрестностях Семхоза, повесить убийство не получилось. И Бобков, и Бушнев на суде от своих показаний отреклись, заявив, что давали показания под давлением - во время следствия к подозреваемым применялись «особые меры воздействия». Бобкова запытали настолько, что он даже сознался, куда выбросил топор. После «добровольного признания убийцы» пруд в поселке три дня осушали, затопив все близлежащие дачи и огороды. Топор, правда, не нашли...

Если убийство священника легло пятном на страну, то дело об убийстве стало одним из самых позорных процессов в истории современной российской юриспруденции. В 2001 году несколько десятков томов были отправлены в архив, но параллельные и перпендикулярные расследования продолжаются, домыслы, как и очевидцы, дробятся и множатся. Кто-то видел на допросе в КГБ топоры на шкафу, кто-то нашел в траве зонтик...

Когда хоронили отца Александра, на кладбище вдруг появились люди с плакатом: «Цой! Мень! Кто следующий?!». По-моему, тем, кто пытается спаять столь причудливую цепочку жертв, правильнее все-таки начинать не с Виктора Цоя, а с великого древнего математика Архимеда, которого в 212 году до нашей эры зарубил неизвестный римский солдат. А вот кто следующий - вопрос риторический.

В церкви близ подмосковной станции Тарасовка отец Александр прослужил шесть лет — с 1964 по 1970 год. Как настоящий христианин, он не выбирал себе ближних, а любил тех, кого посылала судьба

«ПЛАЧЬТЕ НЕ ОБО МНЕ. ПЛАЧЬТЕ О СЕБЕ И О ДЕТЯХ ВАШИХ»

У братьев Стругацких есть замечательная книжка «За миллиард лет до конца света», в которой рассказывается, как Вселенная ставит на место людей, обгоняющих время. Дескать, в мире существует определенный баланс энтропии (хаоса) и бесконечно совершенствующегося разума, и всех, кто пытается своими открытиями, достижениями и прозрениями этот баланс нарушить, начинает воспитывать само Мироздание. Герой романа - математический гений профессор Вечеровский, попавший в немилость к Вселенной, - называл такую ее реакцию законом природы. «Беда в том, - вздыхал Вечеровский, - что этот закон проявляется единственным образом - через невыносимое давление. Через давление, опасное для психики и даже для самой жизни».

Я уж не знаю, какой именно природный закон тут виноват, но в истории человеческой цивилизации действительно любой серьезный и качественный прорыв, особенно духовного и нравственного свойства, всегда сопряжен с серьезным риском и прессингом, а на каждого гения, пророка и праведника приходится по сотне начитанных диаконов.

Александра Меня, принявшего мученическую смерть от удара в голову, хоронили 11 сентября, когда православная церковь отмечает крупный религиозный праздник — Усекновение главы Иоанна Предтечи

Отец Александр однажды вспоминал, как 14-летним подростком останавливал «волны» в Успенском соборе Загорска. Местные хулиганы развлекались тем, что раскачивали толпу в храме, и старушки, стиснутые со всех сторон, словно сельди в бочке, всю службу колыхались взад-вперед. «И вот я изо всех сил упирался и нажимал в противоположную сторону».

Мне кажется, как все светлые личности, Александр Мень тоже открыл свой личный закон равновесия, благодаря которому не только продержался 55 лет, но и невероятно много успел. Хотя, возможно, именно этот закон оказался опасным для его жизни.

Писательница Людмила Улицкая, знавшая священника еще с юности, однажды поинтересовалась, почему вокруг него всегда так много сумасшедших и дураков? «Потому что Христос пришел к бедным и больным, а не к богатым и здоровым», - смиренно ответил он.

Он ушел очень не вовремя. В тот самый момент, когда церковь демонстративно отвернулась от бедных и больных, торжественно повернувшись к богатым и здоровым. И сейчас, когда прошло уже 20 лет без Меня и тайна его гибели стала историей, важно не кто и зачем его убил. Важно другое. То, о чем говорил Иисус, поднимаясь на Голгофу. «Плачьте не обо мне. Плачьте о себе и о детях ваших».

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter