«Мне очень жаль, мама, но эти реки никуда не текут...»

Анна ШЕСТАК. «Бульвар Гордона» 3 Ноября, 2011 00:00

«МЫ ПРОСТО ХОТИМ, ЧТОБЫ КАЙФ, С КОТОРЫМ МЫ ИСПОЛНЯЕМ НАШУ МУЗЫКУ, ПЕРЕДАЛСЯ ЗАЛУ»

Двухчасовой концерт во дворце «Украина» начался с песен «Воскресения»: поначалу Макаревич просто вторил Романову, а Евгений Маргулис, успевший за свою музыкальную карьеру поиграть и с одним коллективом, и со вторым, и сам по себе, молча исполнял роль бас-гитариста. Очарованных зрителей снова провели «По дороге разочарований», спросили: «Кто виноват?» - и без особых усилий заставили дружным хором исполнить «Снежную бабу». Вышло очень живо, весело и жизнерадостно. Однако на хиты «Машины» полный народу зал реагировал все-таки лучше. Видимо, потому их оставили на закуску.

«Мы просто хотим, чтобы то настроение, тот кайф, с которым мы исполняем нашу музыку, передался зрителям», - признавался Макаревич в одном из интервью накануне поездки в Киев. Однако мне показалось, что было бы уместнее и логичнее, если бы о кайфе говорил Романов. Во-первых, у него я не заметила пафоса заезжей звезды, присущего Андрею Вадимовичу, во-вторых, играет он с явным удовольствием и помнит слова своих песен - во всяком случае, ровно настолько, чтобы не сбиваться и не озираться по сторонам в надежде, что кто-то выручит и подскажет. В-третьих, кайф - это, конечно, замечательно. Но только если исполнитель кайфует от процесса творчества, а не от себя, любимого, он сможет передать свои ощущения публике.

Макаревич и его команда, казалось, совсем не репетировали - просто вырвали кусок из концерта, посвященного 40-летию «Машины», и сделали из него эдакую заплатку в совместном с «воскресниками» выступлении. «Не стоит прогибаться под изменчивый мир», «Поезд», «Марионетки», «Новый поворот»... Плюс бонус - «Эти реки никуда не текут» в исполнении Андрея Державина, изменившегося до неузнаваемости с тех пор, как он вошел в состав группы.

«НАСТУПАЯ НА ТЕ ЖЕ ГРАБЛИ...»

Петь с Макаревичем на одной сцене и работать клавишником легендарной «Машины» - это, конечно, куда круче и престижнее, чем быть простым симпатичным поп-певцом и исполнять «Катю-Катерину, маков цвет» или «Не плачь, Алиса, ты стала взрослой». Однако, по иронии судьбы, именно с этими милыми шлягерочками и эстрадной деятельностью Державин до сих пор ассоциируется у большинства зрителей. «Это тот, который про Катю пел?» - интересовалась у своего спутника барышня, сидевшая по соседству. «Ну да. И еще «Чужую свадьбу». - «Так вот и пел бы себе, неплохо же получалось...».

Получалось действительно неплохо. Во всяком случае, легко, без ощутимого внутреннего напряга, естественно, безболезненно, чего не скажешь о «Реках», которые Державин пытается пробасить по-рокерски из концерта в концерт (складывается впечатление, что только для того, чтобы публика увидела, где он сидит и чем занят в данный момент).

«Мне очень жаль, мама, но эти реки никуда не текут» - не только строчка из песни. Это и лейтмотив всего концерта (потому что работали рокеры хоть и честно, живьем, но с одним и тем же материалом и, как говорит Макаревич, «наступая на те же грабли»), и своеобразное оправдание: дескать, жаль, но ничего нового у нас нет, меню прежнее, так что заказывайте, граждане, кто что помнит.

Однако из зала никто не выкрикивал названий песен. Видимо, зрители знали, что джентльменский набор у Макаревича и компании тот же. Новыми были только штаны на Андрее Вадимовиче: во всяком случае, в шароварах я его еще не видела. Да и другие зрители тоже, потому что музыканта громко и искренне хвалили: «Какие красивые штаны у вас!».

«ХОЛУЕВО», КОНЕЧНО ЖЕ, НИКТО НЕ СПЕЛ

Хотя нет, один раз все-таки попросили спеть песню - про Холуево и Путина. Но робко как-то, неуверенно, поскольку надежды на то, что Андрей Вадимович взбрыкнет и выдаст свое антихолуйское произведение, почти не было: во-первых, он обычно исполняет его не с «Машиной», а с «Оркестром креольского танго», во-вторых, не успела вещь попасть в интернет, как легенде рока приписали непосредственное участие в оппозиции. Мол, Макаревич критикует Путина и больше не будет петь «за власть».

Такое толкование слов и действий артиста вовсе не обрадовало, а лишь добавило ему проблем: пришлось оправдываться, отмахиваться, отнекиваться, убеждать, что против Путина он ничего не имеет, что критиковал и стебал вовсе не правящий в России тандем, а рабское повиновение и преклонение людей перед властью, доведенное до абсурда, и что с тем же успехом в Холуево мог приехать Ельцин, Брежнев, Сталин, царица Екатерина Вторая или князь Потемкин, ради которого наши люди так старались, что выстраивали вошедшие в поговорку деревни... В общем, «не стоит прогибаться под изменчивый мир, однажды он прогнется под нас».

Но поскольку до «однажды» еще жить и жить, «Холуево», конечно же, никто не спел. «Машина времени» переносила людей только в прошлое, когда «Новый поворот» был еще новым и свежим, а музыканты «Воскресения» вернулись на сцену и встали рядом с «машинистами» (наверное, чтобы напоминать слова), и было не совсем понятно, кого люди вызывали на бис. Вывел общую команду общий для всех Маргулис: «Я, признаться, думал просачковать, сделать вид, что я в этом концерте только музыкант. Не удалось!». «Друга, который играет блюз», зрители допевали c ним стоя, сбившись в стайки возле дверей...