Бывший игрок киевского "Динамо" и бременского "Вердера" Юрий МАКСИМОВ: "В Германии надо играть в два раза лучше немца, чтобы получать в два раза меньше"

С 95-го по 97-й год Юрий Максимов играл в киевском "Динамо", где трижды становился чемпионом Украины. Он тогда выделялся и в своем клубе, и в сборной Украины. Его, полузащитника с хорошо развитым голевым чутьем, называли "бойцом до мозга костей". Болельщики помнят, как в киевском отборочном матче чемпионата мира со сборной Португалии Юрий с перебинтованной головой за две минуты до конца забил победный гол. Ликование трибун было неописуемым, казалось, что взорвался огромный склад с мощными боеприпасами. А потом он отличался снова и снова, особенно в матчах Лиги чемпионов - портил настроение голландскому "Эйндховену", испанской "Барселоне"... 26 ноября 97-го года, после ответной встречи с голландцами, я подошел к нему и попросил дать интервью "Бульвару". Он развел руками: "Завтра улетаю в Германию: подписан контракт с бременским "Вердером". Уже 29-го он в футболке нового клуба вышел на поле против "Штутгарта"... Годы летят быстро. Поиграв шесть с половиной лет в Германии, а затем полтора года в России, Юрий Максимов вернулся в Украину. Сейчас он выступает за "Борисфен" (Борисполь). Ему 35 лет. Мы сидим с ним в одном из киевских кафе и пьем зеленый чай с жасмином. Времени в обрез, ему надо ехать на тренировку. В чемпионате Украины Юрий уже успел напомнить о себе неуступчивостью в игровых моментах и забитыми голами, в том числе двумя безответными в ворота лидера - киевского "Динамо".

"ГЛАВНОЕ - ЧТОБЫ ТРЕНЕРЫ НЕ ЗАГЛЯДЫВАЛИ В ТВОЙ ПАСПОРТ"

- Юрий, ты удивляешь: у тебя было много травм и операций, тебе 35, а ты продолжаешь играть. В свое время Владимира Бессонова называли "человеком-травмой". Ты тоже претендуешь на этот титул?

- Не бывает травм только у тех, кто не играет в футбол. А я с восьми лет бегаю с мячом. Выступал за херсонский "Кристалл", за симферопольскую "Таврию", за днепропетровский "Днепр", за киевское "Динамо", за две немецкие команды "Бремен" и "Вальдхофф", за российский "Ростов"... Мне ломали нос, кисти рук, вырезали мениски, вскрывали паховые кольца, я мучился с грыжей... Короче, целый букет травм. Сейчас, тьфу-тьфу, все нормально. Потихоньку заканчиваю.

Самое главное, чтобы тренеры не заглядывали в паспорт, если видно, что человек выкладывается в игре. А у нас ведь как? Хоронят в 30 лет. Это проблема. Нет тех условий, которые, к примеру, созданы для футболистов в Германии. Там в 26 лет, можно сказать, только начинают.

- Давай немножко прокрутим твою футбольную жизнь. Как ты оказался в киевском "Динамо"?

- Перед тем как попасть в Киев, я три года играл за "Днепр". У нас был хороший коллектив - Сергей Беженар, Дмитрий Михайленко, Владимир Горилый, Вадим Тищенко, Сергей Коновалов... Тренировал нас известный специалист Николай Павлов. "Днепр" меня вполне устраивал, я никуда не хотел уходить.

Но возникли финансовые проблемы: наши спонсоры обанкротились, и нам не выплатили премиальные за год - где-то до восьми тысяч долларов. Григорий Суркис пригласил Николая Павлова стать одним из тренеров киевского "Динамо", предложил ему взять с собой четырех футболистов. Михайленко уже был в Киеве. Три игрока сразу ушли в "Динамо", а я не подчинился власти, отправился в Москву, где подписал контракт с "Динамо". Хотя с детства я болел только за киевское "Динамо". Когда Киев играл, всегда бежал к телевизору. Но о том, чтобы попасть в эту команду, даже не мечтал. Многие рассказывали, что у Лобановского большие нагрузки, и я думал, что их не выдержу.

Я уже собирался уезжать из Днепропетровска в Москву, но тут мне стали звонить Суркис и Павлов и настойчиво уговаривать переменить решение. Григорий Михайлович сказал: "Нужно только твое согласие, а я все улажу". И они меня убедили. Все бывшие игроки "Динамо" подписали контракт на три года, а я - на два. Мне было под 30, и я намеревался еще поиграть за границей.

Закончился контракт. Был вариант с зарубежным клубом, но меня удержали еще на год. Как раз возвратился из Эмиратов Лобановский. Его не удовлетворило мое физическое состояние, и он отправил меня во вторую команду. Но вскоре вернул в основу.

- Как переносил нагрузки у Лобановского?

- Первое время было очень тяжело - где-то три месяца. А потом привык, все пошло автоматом. Мы удачно стартовали в Лиге чемпионов, выиграли у голландского "Эйндховена" на его поле - 3:1, я забил первый гол. Затем сокрушили "Барселону" - 3:0 и 4:0. Вышли из группы. И я решил, что могу со спокойной душой осуществить свою мечту - уехать за границу. Как-то после тренировки мы сели с Лобановским, и он мне говорит: "Почему ты уезжаешь? Ты нужен мне, команде, вроде бы получаешь хорошие деньги. Ты должен мне еще помочь". Я сказал: "Васильич, мне уже 29, я хочу испытать кое-что еще".

- Очевидно, Валерию Васильевичу не очень понравилось то, что ты не внял его просьбе?

- После того разговора, когда я приезжал сюда и мы встречались, чувствовал: отношения у нас уже не те, что были. Но я ни о чем не жалею. Мне повезло, что я поиграл в бундеслиге. Остались приятные воспоминания.

- Ты смахиваешь на немца, есть в тебе что-то арийское. Говорили тебе?

- Меня в Германии вообще приняли за своего. Я вроде бы рыжий, а немцы рыжих любят, хорошо к ним относятся. Хотя я русый, не такой уж золотой.

- Какое место в жизни бременцев занимает футбол?

- Там люди футболом только и живут. Когда матч - это праздник для всего города. И ты при таком ажиотаже не можешь играть плохо. Футболисты отдаются поединку до последней секунды, какой бы ни был счет. Это такой народ.

- Выступая за "Вердер", наблюдая другие команды, ты видел, что добиваться высоких результатов можно не только по системе Лобановского?

- Я в этом убедился. Но я благодарен Лобановскому за все, чего достиг в футболе. После Киева у меня остался большой запас физических сил. И когда я провел первую легкую тренировку в Бремене, то подумал: "Елки-палки, я могу здесь всю жизнь играть!".

Там от тренировок я получал удовольствие. Летел на них как на крыльях. Виктор Скрипник, который в этом году в составе "Вердера" стал чемпионом Германии, не даст соврать. Он был таким же окрыленным. Начинали с "квадрата", передавали мяч в одно касание. И так здорово в нем выкладывались, что нас потом уже не надо было нагружать физически.

В свое время за границей думали, что можно обыгрывать только за счет техники. Лобановский раньше всех понял, что побеждать можно благодаря лучшей "физике", даже уступая в технических приемах. А сейчас вся Европа понимает, что без физических кондиций, одним мастерством ничего не добьешься. И почти все зарубежные команды сильны и в технике, и в "физике". Ни в чем нам не уступают. А у нас технического брака у футболистов по-прежнему много. Вот и проигрываем зарубежным клубам. Этому надо учить с детства.

"ЕСЛИ КОМАНДА ПРОИГРАЛА, ПИХАЮТ ТЕБЕ, А НЕ КАКОМУ-ТО АФРИКАНЦУ"

- Как ты на протяжении пяти лет ладил с главным тренером "Вердера"?

- Он у нас почти каждый год менялся. А новый тренер настаивал на своих методах. Я старался подстраиваться под тот футбол, который от меня требовали. Но дело в том, что частые травмы выбивали из колеи. И было так: если я играл, все было хорошо, тренер ничего не говорил. А если долго затягивалось лечение, он уже косился в мою сторону...

- Ты задумывался, почему тебя преследовали травмы?

- Видимо, сказалась смена ритма. В "Динамо" организм находился в постоянном физическом тонусе. Тренеры тебя контролировали. В "Вердере" все было по-другому: тренировки не такие напряженные, и ты сам за собой следил.

И еще - другая экология. Здесь зимой холодно, летом жарко. А там все время сыро. Дождь льет и льет. Зимой - ноль градусов, ну, минус три, не меньше. А летом - 20-30 градусов тепла всего пару дней. Может быть, такой климат мне не подходил? У Скрипника те же проблемы. Он в закончившемся чемпионате сыграл только три последних матча, а до этого больше года лечился.

Кстати, к футболистам, да и вообще к людям из Восточной Европы, немцы относятся, как ко второму сорту. Ты должен играть в два раза лучше, чтобы получать в два раза меньше. Объясняют: "Мы не можем подписывать с вами хорошие контракты, потому что знаем, сколько вы у себя дома получали".

- В Ростове-на-Дону ты играл в команде, где много легионеров. Как в России относятся к выходцам из зарубежных стран?

- Перед ними стелят дорожку - все для них, пожалуйста. Им платят хорошие деньги, больше, чем своим. Но я знаю, они никогда не поставят ногу под удар. Им все по барабану, результат их мало волнует. Ты уродуешься на поле, а получаешь меньше. И если команда проиграла, пихают тебе, а не какому-нибудь африканцу: он ведь русского не знает, ничего не понимает.

В Германии иначе. Если хочешь, чтобы к тебе хорошо относились, доказывай! Будешь хорошо играть, с тобой будут здороваться, будут улыбаться тебе. Станешь играть плохо, никто даже не посмотрит в твою сторону.

- Каких успехов добился "Вердер", когда ты за него играл?

- В 2000 году мы взяли Кубок Германии, обыграв в финальном матче мюнхенскую "Баварию". В ее составе были такие звезды, как Кан, Маттеус, Эффенберг, Янкер, Баслер... На 4-й минуте я забил гол, Янкер в конце тайма сравнял счет, и он больше не менялся. Били послематчевые пенальти. Фортуна была на нашей стороне - 5:4. В следующем сезоне снова играли с баварцами в финале, но на этот раз мы им уступили.

- Все отмечают твой бойцовский характер...

- Характер - да. У меня на поле друзей не бывает. Если дашь в игре слабинку, тебе может нанести травму даже твой товарищ, с которым ты когда-то вместе выступал в одной команде. А после игры я всегда добрый. С теми, с кем ругался на поле, разговариваю, обнимаюсь.

- Как тебе сломали нос?

- В 98-м "Вердер" играл с французским "Марселем" на выезде матч Кубка УЕФА. За три минуты до конца мы уступали 2:3. Пошли вперед. После подачи с фланга я выпрыгнул в штрафной площадке соперника, чтобы нанести удар головой. В единоборство со мной вступил игрок сборной ЮАР Пьер Исса. Видя, что проигрывает верховую дуэль, он намеренно изо всей силы ударил меня локтем в нос. Я рухнул на землю, лицо залилось кровью. Трогаю нос, а он - на уровне глаз, нет его. Сломан полностью!

Меня отвезли в больницу, сделали обезболивающий укол. Но операцию сделали в Германии, поскольку там лучшие специалисты. Спасибо им, собрали нос по кусочкам. Два месяца ходил с тампонами. Мне наложили на лицо маску. Старался не появляться на улице, чтобы не пугать людей. В маске и тренировался, сыграл даже один матч.

Считаю, что медицины такого высокого уровня, как в Германии, нет нигде в Европе. Все сложные операции мне делали там. Один раз, правда, это было во Франции.

"ПИВО У НЕМЦЕВ СПИРТНЫМ НАПИТКОМ НЕ СЧИТАЕТСЯ"

- Что еще ты отметил в Германии?

- Немцы любят, когда ты постоянно улыбаешься. Тебе невыносимо тяжело, но ты все равно должен изображать на лице улыбку. "Лехаль! - говорят тебе. - Улыбайся!". Понравилось, что после поражений немцы особо не расстраиваются. Это у нас: проиграл - все, трагедия, кажется, что жизнь закончилась, все ходят мрачные, как оглушенные. А немцы о проигранных матчах забывают сразу же. Президент клуба в таких случаях говорит: "Ничего страшного, в следующей игре обязательно победим".

На поле ощущается коллективизм: каждый стоит друг за друга. Если кого-то из своих ударят, все спешат на помощь, чуть ли не бучу затевают. А на тренировках часто дрались между собой. Заводилой обычно был голкипер Франк Рост, любит он кулаками помахать. Схлестнулись эмоции - и пошла потасовка. Тут уж было не до тренировки.

- Почему ты оставил "Вердер" и перешел в команду второй лиги "Вальдхофф"? Если бы не покинул Бремен, стал бы сейчас чемпионом бундеслиги...

- Я из-за своего характера пострадал. Обиделся в какой-то момент, что не поставили на игру. Были и другие нюансы. Я такой, что молчать не умею, что думаю, то и выдаю. Сказал, что сам хочу уйти. А мог бы остаться, до 34-х точно бы поиграл. До сих пор жалею, что так поступил, сильно жалею.

Стал игроком "Вальдхоффа". Команда боролась за выход в высшую лигу, оставалось два матча. Вместе с "Санкт-Паули" мы набрали одинаковое количество очков, но уступили по забитым мячам. Наш основной конкурент неожиданно победил лидера на выезде - 2:1. Почему так произошло, можно только догадываться. Не повезло... А я рассчитывал снова поиграть в высшей лиге. Дальше были финансовые дрязги. Через полтора года я переехал в Ростов-на-Дону.

- Как тебя называли немцы? Максом?

- Нет, Юрой. Если честно, меня болельщики любили...

- Отмечали победы?

- Ходили всей командой с женами не только после побед, но и после поражений в ресторан - выпить, обсудить, что не получается, почему.

- Выпить - это как?

- Бокал пива, два, три. Пиво у немцев не считается спиртным напитком. Никто не следит, сколько ты пьешь, главное - показывать себя в игре. Здесь я, конечно, пил его меньше... Вечером, чтобы сон был крепким, бутылку приговоришь, и достаточно.

- Там пиво лучше?

- Конечно. Хотя не знаю... Когда уезжал, не было "Оболони", "Славутича"... А сейчас, пожалуйста, есть и на разлив, и все, что хочешь. Я каждые полгода приезжал в Киев и видел, как все здесь улучшается. Больше стало иномарок. В магазинах, как в Германии, лишь бы деньги были. Берешь Танечку, жену мою, и покупаешь все, что нужно. А раньше и за хлебом очередь выстоишь, и за колбасой.

- Так что семь лет назад ты уезжал за границу и от наших жутких бытовых проблем?

- Здесь много было такого, от чего хотелось убежать на край света.

- Немецкий язык выучил?

- Да, знаю. Хотя сейчас стал забывать потихоньку. Я в основном учил его в общении, когда играл в покер. Едем на игру в другой город, надо же как-то убить время. В автобусе три стола, за одним режутся в карты тренеры, за другими - все остальные. То же самое в самолете. У нас была компания: Скрипник, Фринг (он сейчас в дортмундской "Боруссии"), перуанец Пиццаро (ныне игрок "Баварии"), Дабровски (перешел в "Ганновер"). Было интересно. Много смеялись.

- Где ты жил в Бремене?

- Снимал дом за свои деньги. Купил машину "фольксваген". Кстати, сейчас у меня "мерседес". Я его позже приобрел, пригнал сюда.

- Что у тебя, глядя на жизнь немцев, вызывало внутренний протест?

- То, что там каждый сам за себя. Никого не интересуют проблемы ближнего, того же соседа. И за все надо платить, за все! За страховку жены, детей. За дом, за газ, за свет, за телевизор, за радио...

- Так у нас то же самое...

- Да, к этому идет. А раньше, при Союзе, помню, когда я маленький был, соседи друг к другу в гости ходили, дружили семьями. Мои родители были простыми рабочими: отец работал сварщиком, мама - маляром. Отец, кстати, воевал против Германии. Все тогда, в принципе, получали одинаковую зарплату. А сейчас ты или богатый, или бедный, средний класс только обозначается. Неужели и у нас каждый будет только сам за себя? Не хочется в это верить. Все-таки менталитет наш другой: у нас душа есть.

"БЫЛ БЫ НАРКОМАНОМ ИЛИ БАНДИТОМ, ЕСЛИ БЫ НЕ ФУТБОЛ"

- Воспоминания о детстве самые щемящие, ты согласен?

- Вспоминается только хорошее. Взял рубль - и пошел на три дня. Мороженое, бублики, квас, а больше и не надо. Я каждый день во дворе мяч гонял. Что раньше было? Ни компьютеров, ни Интернета, ничего. Жил возле пляжа, и там время проводил. Футбол, пляж, футбол, пляж. И скажу честно: спорт меня спас.

Была у нас в Херсоне компания, такая бандитская - с наркоманами, цыганами. Дрались район на район. Наверняка я стал бы наркоманом или бандитом, если бы не начал ходить в детскую футбольную школу. Моим тренером был Сергей Веремеев, родной брат известного в прошлом игрока киевского "Динамо" и сборной СССР Владимира Веремеева. Я ему многим обязан. А половина моих друзей детства потом в тюрьмах сидела.

Раньше были детские кружки, можно было выбрать любой вид спорта. На стадионах проводились разные соревнования. Была увлеченность. Сейчас такого нет. Приезжаю к родителям в Херсон. Прихожу на стадион, где мы, мальчишки, бегали, и глаза наливаются слезами: на поле стоят машины и торгуют всем, чем попало. Ей-богу, если бы мне дали автомат, я бы руководителей, которые за это отвечают, всех перестрелял.

Потом сокрушаются: почему наркоманов много? Почему беспредел? Еду в Севастополь, где в "Чайке" играл. И там на стадионе рынок сделали! Ну о чем тут говорить? О каком футболе? О каких достижениях в Европе?

Если бы не было Григория и Игоря Суркисов и Рината Ахметова, был бы футбол в Украине? Сомневаюсь. Все бы разваливалось и дальше. Я когда в "Ростове" играл, брал такси. Ездил через Донецк, разговаривал с водителями. Все они в один голос говорили об Ахметове только добрые слова.

Надо везде открывать детские футбольные школы, все закладывать с первого класса. Это в Киеве и в Донецке они есть, а на периферии их словно ураганом смело.

- Сейчас многие украинские команды заполнены легионерами. Что ты об этом думаешь?

- Я это не оправдываю. Хорошо понимаю: из-за рубежа можно приглашать только тех, кто выше на голову наших футболистов. В киевском "Динамо" и в донецком "Шахтере" действительно играют достойные легионеры. А в других командах я таковых вижу мало. И ничем они нашему футболу не помогут. Напрасно выброшенные деньги.

- Ты когда-нибудь участвовал в договорных матчах?

- В Ростове-на-Дону был такой случай. Перед игрой с командой из Новороссийска, которую тренировал мой хороший знакомый Гамула, мы подошли друг к другу, обнялись, пообщались минут пять. Тут же вызывает меня один из руководителей "Ростова": "Юра, пошли слухи, что ты игру сдаешь". Я опешил: "Подождите. Почему вы все так решили? Мы с этим человеком вместе играли еще в Херсоне, я с ним дружу по сей день". Но в стартовый состав меня все равно не включили. Я вышел на второй тайм, когда мы уже проигрывали 0:2. Вот так я "сплавил" игру...

- А какой матч в твоей футбольной карьере стал для тебя самым болезненным воспоминанием?

- Тот, который я не сыграл, - поединок плей-офф за выход в финальный турнир чемпионата Европы между сборными Украины и Словении в ноябре 99-го. Первую встречу наша команда проиграла - 1:2. После матча в первенстве Германии я должен был лететь в Киев, чтобы помочь сборной. И вдруг в игре ломаю руку. Прибыл на сборы с гипсом. Матч закончился вничью, я наблюдал его со скамейки и переживал так, как, наверное, никогда в жизни. До сих пор сердце ноет об упущенном шансе попасть на европейский форум. И кто мне объяснит, почему травму я получил именно перед этим решающим поединком?

ТАТЬЯНА МАКСИМОВА: "В БРЕМЕНЕ СУМРАЧНАЯ ПОГОДА. ТИШИНА НА УЛИЦАХ. И ОТ ЭТОГО СТАНОВИЛОСЬ ОЧЕНЬ ТОСКЛИВО"

Поговорив с Юрием Максимовым, я позвонил его жене Татьяне и попросил ее дополнить рассказ мужа об их многолетнем пребывании в одной из самых богатых стран Европы. А также поведать, каково это быть женой знаменитого футболиста.

- Татьяна, с чем вы смирились в Германии, а к чему так и не привыкли?

- Смирились с немецкой пунктуальностью, когда ты должен приходить в точно назначенный час - ни минутой позже, ни минутой раньше. А не могли привыкнуть к тишине. Мы жили в районе без высотных зданий, где у каждого свой дом. Там постоянно тихо. Никто не гуляет. Дети есть у всех, но их не видно. Идешь вечером - все как будто повымирали. Погода сумрачная, пасмурная. И от этого становилось тоскливо-тоскливо.

Нам сначала и город понравился, и жители. Нас хорошо приняли. У Юры было огромное желание играть, жить там дальше. А потом все это надоело. Но если бы ему предложили хорошую работу, то мы, возможно, там бы еще остались.

- В доме, который вы снимали, сколько было комнат?

- Вас интересуют такие подробности? Мы снимали полдома. На первом этаже - большой зал, кухня, кабинет. На втором - три спальни. Там мы и размещались с двумя детьми. Жили недалеко от стадиона. Юра добирался туда на машине за 15 минут. За год до отъезда мы купили свой дом.

- А у вас была своя машина?

- Когда я сдала на права, мне тоже купили машину. И я уже ездила. Это случилось через два года нашего пребывания там.

- С кем дружили?

- Со Скрипниками, они жили в том же районе. С соседями, когда еще языка не знали, общались на пальцах. Потом подучили немецкий, уже было более-менее.

- Вас не ужасали травмы, которые постоянно получал ваш муж?

- Ой, конечно же, это было тяжело. Я как могла его поддерживала. Он все это переживал очень сильно. Но когда находился в кругу семьи, немножко остывал. Ребенок был маленький, он веселил.

- А как вы познакомились?

- Это было давно - 14 лет назад, в Херсоне. Я тогда занималась в театральном кружке Дома культуры строителей, а он пришел туда с ребятами. Там и встретились. Мне он сначала как-то не очень понравился. Около года были встречи, расставания. Потом решили пожениться.

- Тяжело быть женой знаменитого футболиста?

- Каждой женщине тяжело вообще быть женой. Это масса терпения, и прочее, и прочее. Но, знаете, и в негативных моментах есть свои плюсы. У нас прекрасные дети! Бывает по-всякому - и хорошо, и плохо.

- А что плохо?

- У меня на это свой взгляд. Я не могу сказать все. Тяжело переносились постоянные переезды. Я с Юрой раз 10 переезжала из одного города в другой. Это напрягало. Хотелось, чтобы было постоянное место, а не дергаться туда-сюда.

- Сейчас вы наконец-то вздохнули с облегчением...

- Рано еще об этом говорить. Надо ремонт сделать в квартире и много всего.

- Это та квартира, которую вы получили от киевского "Динамо"?

- Да. Три комнаты - 78 квадратных метров. Вот когда мы обживемся, тогда и можно будет вздохнуть свободно.

- Что вы посоветуете девушкам, которые, как безумные, бегают за футболистами, чтобы стать их женами?

- Господи! Это фанатки, наверное?.. Скажу, что профессия футболиста такая же, как и любая другая. Вижу: девчонки, что только ни делают, чтобы привлечь к себе внимание. Пусть они не ломают над этим голову. Нужно просто быть самой собой. Оставаться такой, какая ты есть. И тебя обязательно заметят и полюбят.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter