Андрей ДАНИЛКО: «От интервью, которое в эту книгу вошло, теплота, как от беседы с другом, осталась, но Дима и есть мой друг, и то, что меня, сонного, посреди ночи разговорил, не удивило — он кого хочешь разговорит»

Честно говоря, по телевизору на себя глядеть я не большой любитель и любоваться собой не склонен, но интервью, которое в эту книгу вошло, в интернете посмотрел — первую часть, и несмотря на то, что его перед Новым годом записывали, а значит, вы­­спаться мне не удавалось (кон­церты, переезды) и выгляжу я вследствие всего этого не очень, оно мне понравилось. Хорошее впечатление осталось, теплота такая — как от беседы с другом, но Дима Гордон, собственно, и есть мой друг, причем очень давний, и если кто спросит: «Сколько вы знакомы?», я переспрошу: «Лет или десятков лет?».

То, что Дима меня, сонного, посреди ночи разговорил, совершенно не удивило — он кого хочешь разговорит, реакция смотревших удивила, комментарии на YouTube: «Ой, Андрей, вы тут такой искренний! Вы такое никому не рассказывали!». Во-первых, я всегда такой, как есть, а значит, искренний, а не рассказывал... Ну, подождите, значит, наверное, вы не спрашивали — просто так я, что ли, исповедоваться буду, к людям на улице подходить?

Гордон вопрос о роли в кино задал, которую я сыграть хотел бы, — и полилось: и про немца-эсэсовца, и про сон, в котором на прием к Гитлеру я пришел... Он спросил — я честно ему ответил, причем не в формате «вопрос-ответ» поинтересовался (технических, схематичных бесед я тоже не люблю), а как друг — за чаем, с «Белочкой» рошеновской. Напряга в этом интервью нет, мы просто сидим и общаемся — наверное, потому оно людям и нравится, а еще там посыла нет, что «это тот самый Данилко, который Сердючку играет»: просто Андрей Данилко. Вот, кстати, как в «Х-факторе», куда я ужасно идти не хотел, а теперь, после того, как меня туда все-таки затащили, передаче этой даже благодарен: в ней я настоящий — как в жизни, без звезды на голове.

Я же абсолютно незвездный — по крайней мере, мне так кажется. Человек-невидимка такой — незаметный, малоузнаваемый, и мне комфортно, меня это устраивает. Меня даже в соцсетях нет, и не потому, что заниматься этим некому, — просто напоказ не живу. Перед публикой все выворачивать мне не нужно, и в беседе с Димой я, кажется, выдающихся актеров прошлого вспоминал, которые любых проявлений публичности чурались. Как они, бедные, жили, каждый раз тарелку с салатом не фотографируя? Или себя в лифте? И тем не менее, и в потрясающих спектаклях сыграли, и в кино след оставили — дай Боже, чтобы нынешних звезд так любили!

Вот такая позиция мне близка, а когда «все на продажу» — извините, с этим не ко мне.

Ну какая кому разница, что я на завтрак ел? Кто в гос­ти ко мне пришел или не пришел? Какие вещи я покупаю и в каком магазине? (Тем более, что накуплю обычно, а потом прямо с этикетками раздариваю, потому что на манекене сидит хорошо, а на мне как попало). Мне себя вполне на экране хватает — более того, иногда в телевизор смотрю и думаю: «Господи, как я им еще не надоел?!». В тот же «Х-фактор» не ради того я пошел, чтобы у людей в телеке быть или, какой я профи, всем показать. Ради чего тогда? Наверное, ради этого кайфа — диалога и соприкосновения с молодыми талантливыми ребятами.

Себя по отношению к ним как наставник, преподаватель или еще кто-то в этом роде я ни в коем случае не позиционирую — это другого плана отношения: они на первый курс поступили, а я на четвертом учусь, в одном общежитии мы живем. «Ой, а сковородка у вас есть картошку пожарить, а то мы купить не успели?». — «Да, берите!». — «А может, и картошка есть?». Как тому преподавателю зачет сдавать, как этому, «А свою старую курсовую списать дай»... Кто в общежитии не жил, тот, может, в чем вся соль и прелесть такого общения, и не поймет, а я понимаю — оказывается, в своем «доме со звездой» по этому я скучал...

Ну и, конечно, полезным быть хочется — советом, подсказкой, опытом каким-то, примером своим, чтобы кому-то легче, чем когда-то тебе, было, чтобы удачливее и легче по этой дороге он шел. Преподавать, в аудитории стоя, я не хочу, а вот молодежь с собой в тур взять — другое дело: практика мне теории ближе.

Гордон, по-моему, спрашивал, не хочу ли я в политику... Дима, мнение мое не изменилось: ни мне, ни тебе туда не надо. Я знаю, ты ходил — слава Богу, нормальным человеком вернулся...

Еще раз повторю: ни одним, ни другим я не верю, и в будущем политика Андрея Данилко, так же, как политика Дмитрия Гордона, не вижу. Мне кажется, незаангажированным, беспристрастным и непричастным быть — это, Дима, твое, а еще людям правду показывать: нужно же, в конце концов, чтобы кто-то мужественно и несмотря ни на что это делал.

Вот это все — твой удел, а за тех или за этих быть, без чего в политике существовать невозможно, у тебя не получится. Во-первых, как настоящий журналист ты за истину, а во-вторых, ну к кому ты со своим умом, осведомленностью и пониманием всего, что вокруг происходит, примкнуть можешь — разве такие есть?

Если появятся, ты скажи — может, мое «не верю» на что-то более оптимистичное сменится?..