«А мы едем за туманом...»

Виталий КОРОТИЧ. «Бульвар Гордона» 27 Февраля, 2009 00:00

В Киевской Руси дороги были еще хуже, чем сегодняшние, но люди по ним все равно путешествовали. Страсть к постижению мира возникала неведомо откуда и уводила людей неведомо куда. Далеко от дома большинство из наших предков уйти не могли — карт у них не было, газет и радио с телевидением тоже не наблюдалось, а сказки и сказания лишь распаляли любопытство, потому что нерегулируемая фантазия гуляла без удержу.

Жизнь древних киевлян или черниговцев, как правило, замыкалась в городских стенах. Леса еще предстояло вырубить, а хищных зверей перебить или разогнать. Реальность была насыщена угрозами, неведомыми сегодня, — существовали даже под Киевом медоносные леса, куда боялись входить: пчелы закусают. Основное древнее население было оседлым, человек, «повидавший мир», был в древности столь же редок, как в советские времена, а фантазия домоседов поселяла в лесах немыслимое зверье, на придорожных деревьях рассаживала Соловьев-разбойников и в реки напускала русалок, способных защекотать странника. Но люди путешествовали — по делам и просто так, встречались в пути, способствуя тому, что сегодня зовется туристским и гостиничным бизнесом.

Записи о первых придорожных корчмах в наших краях, о помещениях для ночлега, которые были удобнее куста в поле или стога сена, появились уже тысячу лет назад. Люди стремились к общению, обмену информацией и примерно с XIII столетия записей о местах, где путники могли поесть и преклонить голову, стало много. Не только путешественники, но и местные жители облюбовали корчмы, где можно было не только выпить-закусить или купить-продать, но и спеть хором, послушать странствующего монаха и сказителя, пообщаться с друзьями.

Средневековая власть так же, как и советская, старалась держать народ в поле своего зрения и в большинстве случаев не выражала восторга по поводу того, что соотечественники разбредаются в разные стороны. Какое-то время церковь не одобряла даже паломничество, проповедуя, что, если у тебя завелись лишние деньги, их лучше пожертвовать монастырю, а не разбрасывать по корчмам.

Кстати, на теплом европейском юго-западе бродяжничество (так в основном звали тогдашний туризм) довольно долго карали немилосердно — плетями, тюрьмой или отправкой в неволю. Король Людовик Святой издал указ о посетителях таверн, некоторые формулировки которого позвякивают и с современных трибун: «Пусть они будут задержаны правосудием на предмет выяснения того, на что живут. И да будут изгнаны...». В общем, у современного гостиничного и туристического бизнеса сложные биографии...

Но если несколько сот лет назад странников не очень уважали, а места для их ночлега и питания не были комфортны и престижны, то с конца XIX века, с развитием дорог и увеличением страсти к странствиям, развитая сеть подорожных услуг стала частью срастающегося мира. Сегодня успешнее всего завлекают международные сети. Переночевав как-то в венской гостинице «Интерконтиненталь», я узнал, что есть еще 3800 родственных ей пристанищ и за остановку в каждой из них мне будут начисляться специальные баллы, дающие право на скидку. На самолетах немецкой «Люфтганзы» можно налетать право на бесплатный билет — и так далее.

Воспоминания о древних транспортных неурядицах возникают, когда задумываешься о домашних ценах и удобствах, о том, что многим путешественникам, особенно попроще, приходится иногда вспоминать о ночевках в стогу, так как у нас отели для богатых разрастаются куда быстрее недорогих гостиниц. Надо все-таки уважать свое время. Украине скоро придется принять тысячи футбольных болельщиков, к нам едут туристы со всего мира. Напоминать им об их и нашей древности лучше в музеях.