Скажи мне, кто твой враг, и я скажу, кто ты

Несколько десятилетий назад главным идеологом в киевском ЦК был человек по фамилии Маланчук. Я называл его Рикки-Тикки-Тави, потому что по типу мышления партийный вождь был похож на упомянутого киплинговского героя. Помните, как тот всегда искал какого-нибудь гада ползучего, чтобы его немедленно задавить? Мангуст Рикки уничтожил всех кобр в округе, и, если бы их не было, я уверен, что храбрый зверек давил бы пожарные шланги и все, что похоже на змей.

Маланчук действовал точно так же по отношению ко всем уклонистам от партийной линии, а что касается украинских националистов, то он душевно страдал, не обнаруживая злейших врагов в ближайшей окрестности, и начинал лихорадочно выдумывать, кого бы растерзать вместо них.

При нем я понял, как в 30-е годы в местные парторганизации спускались планы по разоблачению и расстрелу, которые полагалось выполнять безоговорочно, иначе к стенке могли поставить само начальство, притупившее карающий меч... Это далеко не редкостная ситуация, когда человека приучают, что он не может жить без врагов. Он существует, как батарейка с двумя полюсами, и все вокруг воспринимает только в комплексе: плюс - минус.

Есть семьи, где супруги давно уже друг друга с трудом терпят, но не могут расстаться, потому что им привычнее жить, изводя друг друга. У одного моего знакомого была даже собака, которую он одновременно ненавидел и не мог прогнать: свыкся. Таких отталкивающихся пар можно насчитать сколько угодно: это взаимно подозрительные старые и новые горожане, власть и те, кому она надоела, интеллигенция и так называемые «простые люди», которые терпеть не могут непонятных умников.

Особенно страдают люди, которые всегда ходили по директивной прямой и впервые в жизни попали в ситуацию былинного героя («Направо пойдешь, налево пойдешь...»), вынуждены делать жизненный выбор, которого они не делали никогда. Им вдруг перестали вдалбливать, кто враг, а кто друг, и люди эти искренне растерялись. Жили в стране, где индивидуальные судьбы не принимались в расчет, а тут вдруг исчезли радостные демонстрации, митинги с заранее утвержденной программой. Переход от вбитой в головы директивной веры к вариантности бытия очень непрост.

Любое отрешение от стереотипов может быть травматичным. Я спрашивал у многих знакомых, знают ли они хоть одного большого начальника, который жил бы по тем же правилам, по которым живем мы с вами. Все мучительно задумывались, но припомнить не смогли, вздыхали, говоря, что так привыкли. Много десятилетий подряд нам не были положены индивидуальные судьбы, а вся жизнь выглядела, как слоеный пирог, где каждый по мере возможностей грыз свой слой вместе с такими же, как сам. Сегодня все куда более откровенно, чем было во времена ЦК, упомянутого в начале этих заметок. Мы вдруг стали - в отличие от советских времен - ощущать свое неравенство - и в собственном доме, и в мире. На вредоносный Запад уже не свалишь, потому что мы туда устремлены, на коммуняк - тоже, потому что целое поколение в глаза их не видело.

Приученные сортировать мир на друзей и врагов, мы забываем, что упрощенные схемы не объясняют всех жизненных сложностей. Был хор, а стало много солистов, не каждый из которых обучен сольному пению. Личная ответственность - сложная штука, но чем больше людей будет, что называется, иметь голову на плечах, тем труднее нас будет дурачить. Мы сами себе мешаем подчас больше, чем все злые враги, взятые вместе. Мир дружелюбен, давайте поверим в это и отодвинемся от воинственных схем...

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter