Вячеслав ТИХОНОВ: «Я уже все сказал и никому интервью не даю, но отказать Дмитрию Гордону не мог. Его книги написаны для молодежи, предназначены для будущих поколений, а значит, у нас есть шанс быть услышанными и через много лет. Надеюсь, рано или поздно мои внуки Вячеслав и Георгий откроют этот томик и прочитают, что же наговорил автору их любящий дед»

Моя первая жена Нонна Мордюкова не жаловала журналистов, охочих до чужих личных тайн и любящих вдобавок приврать, а они ее и на смертном одре достали - на весь бывший Советский Союз раструбили, что перед смертью, уже из больницы, Нонна якобы мне позвонила и мы помирились, простили друг другу все, что между нами стояло. Неправда, никакого примирения не было, и не надо вздыхать: как жаль! Мне, например, - нисколько, и ничего грустного в этом не вижу. Разошлись просто, как в море корабли, в разные стороны...

Много чего наплели обо мне, когда отмечал 80-летие. Тихонов, мол, не хотел идти в Дом кино, где организовали его творческий вечер, а потом сдался на уговоры, потому что ведущей была дочь... Писали еще, что прямо на праздновании мне стало плохо с сердцем и даже пришлось вызвать «скорую»...

На самом деле, все было с точностью до наоборот: за два дня до чествования меня увезли в клинику, но я из больничной палаты «сбежал», и, естественно, мой выход на сцену произвел фурор, поскольку оказался для всех неожиданным. С торжества мне предлагали уехать пораньше, но я отказался - остался, как и положено, до конца...

Потом эти же журналисты сокрушаются: «Ишь какой! Объявил, что все уже в жизни сказал и больше интервью не дает»... Вы только не подумайте: никому я претензий не предъявляю. Понимаю - такая профессия: если написать просто, как есть, будет неинтересно - значит, чтобы разжечь интерес публики, что-то эдакое нужно добавить. Впрочем, на дутые «сенсации» я уже давно внимания не обращаю, а чтобы успокоиться, вспоминаю своих предков: как тихо, мирно, по-доброму жили они в доме, где когда-то я рос и воспитывался.

Ошибаетесь, если думаете, что в артисты я пошел потому, что хлебом меня не корми - дай только перед публикой покрасоваться. Просто в то время ни телевидения не было, ни интернета - только кинокартины: вот и заразился кинематографом... Честно говоря, даже в зеркало не любил никогда смотреть: ни раньше, ни тем более сейчас - всегда считал, что надо заглядывать внутрь, вглубь, пытаться понять, как на душе отражается то, что происходит вокруг.

Потребности мелькать на телеэкране, на обложках журналов у меня нет, так зачем же встречаться с теми, кто потом мои слова перепутает, переврет? Не говорю уж о том, что вопросы практически все задают одинаковые, но я не коллекционирую анекдоты о Штирлице (даже эта тема мне неприятна), ничего не знаю ни о новом 16-серийном фильме о молодом Максиме Исаеве, ни о компьютерных играх с участием этого персонажа. Единственно, что могу, так это вспомнить, как мы с Татьяной Лиозновой работали над «Мгновениями».

Может, читатели не поверят, но процентов за использование образа Исаева-Штирлица я ниоткуда не получаю, живу на пенсию. Она хоть и невелика, но ничего - не жалуюсь, тем более что за лечение (а в последний раз я два месяца на больничной койке провел) из уважения к моим годам и заслугам перед Россией денег с меня не спрашивают.

Какие у меня, пенсионера, разменявшего девятый десяток, дела? Сижу на даче, нянчу внуков да телевизор смотрю. Что-то мне там, безусловно, нравится, что-то нет... Включаю чаще всего каналы «Культура» и «Спорт», а картины предпочитаю старые, с прекрасными характерными актерами - современные не люблю. Вообще, я все острее чувствую, что из другого поколения, другой исторической эпохи - сложно мне привыкать к новой реальности...

Мне очень жаль, что страны, в которой когда-то родился, больше нет. В молодые годы я много снимался на Киевской киностудии имени Довженко, с Украиной связаны мои самые светлые воспоминания (оттуда мне до сих пор звонят зрители, и я регулярно получаю поздравления к праздничным датам). В то время везде: в Крыму, на Кавказе, в Прибалтике, - я чувствовал себя, как дома, потому что мы жили одной семьей, были едины. Сейчас же, увы, все так непонятно, туманно... Думаю, что не только мне, но и нашим руководителям не ясно, куда мы идем...

Конечно, сказывается вмешательство из-за рубежа. Эти - не знаю даже, как их назвать! - враждебные силы стараются нас рассорить, но мне почему-то кажется, что никакие политические игры, которые мы сейчас наблюдаем, отношениям  братских народов не навредят.

...Мне говорят: «Ах, какая яркая у вас жизнь - почему вы не напишете мемуары?», но вся моя яркость на экране осталась. По-моему, все надо делать красиво и вовремя: заниматься воспоминаниями, снимать картины... Я же не разглагольствовать учился, а лицедействовать, хотя, естественно, хочется предостеречь, предупредить, высказаться... Это я подвожу к тому, почему решил встретиться с Дмитрием Гордоном, отказав перед этим всем его остальным коллегам.

Во-первых, Дмитрий Ильич позвонил, попросил разрешения приехать ко мне в Подмосковье, и мы очень тепло, душевно поговорили. Во-вторых, это не с улицы человек, а из моей любимой Украины, где живут родные мне, добрые люди. В-третьих, Гордон не только известный журналист, но и писатель - а значит, серьезно относится к каждому слову, не искажает, исходя из каких-то сиюминутных соображений, смысл.

Вместо условленного часа мы проговорили почти два, потому что было по-настоящему интересно, а еще я увидел, что Дмитрий не просто профессионал высочайшего класса, но и человек замечательный. Сейчас вот читаю прекрасные книги, которые он мне подарил, и убеждаюсь, насколько я оказался прав. Для меня особенно важно, что они написаны для молодежи, предназначены для будущих поколений, а значит, у нас, его собеседников, есть шанс быть услышанными и через много лет.

...Не такой уж я и затворник. Со мной живет семья дочери, иногда езжу с ними на рынок - правда, стараюсь замаскироваться, чтоб не узнали. Часами наблюдаю за своими четырехлетними внуками-близнецами и должен сказать, что это самое интересное занятие. Родители назвали их в честь обоих дедов (отца моего зятя звали Георгием). Пока Славка и Жорка - поскольку в одно время родились, от одних папы с мамой! - одинаковые разбойники, и говорить, передалось ли им что-нибудь от меня, рано. Если проявится, то гораздо позднее, в работе, но я пытаюсь понять, к чему же их тянет, а еще гоню от себя тягостную мысль, что жить в наше время мальчишкам - да и девчонкам! - очень опасно.

Еще неизвестно, как все у них сложится, но я, честно говоря, надеюсь, что рано или поздно Вячеслав и Георгий откроют этот томик интервью Дмитрия Ильича Гордона и прочитают, что же наговорил автору их любящий дед.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter