Сын Евгении МИРОШНИЧЕНКО Игорь ШКОЛЬНЫЙ: «Мне все время кажется: мама позвонит и что-то спросит...»

Блистательная Лючия в «Лючии ди Ламмермур» Доницетти, изумительная Царица ночи в «Волшебной флейте» Моцарта, Виолетта в «Травиате» Верди - Евгения Мирошниченко была «певицей, на которую нужно смотреть». Совсем юной Евгения пела перед Сталиным, ее «голосом утренней свежести» заслушивались Хрущев, Брежнев, Щербицкий. Для всех нас она была голосистым алябьевским соловьем с фантастическим бельканто.

В 1961-м Мирошниченко стажировалась в миланском театре «Ла Скала», с 1957 по 1990 год была солисткой Национальной оперы, с 1980-го преподавала в Киевской консерватории. В 1990-м стала профессором, в 2002-м учредила Международный благотворительный фонд своего имени.

Она всегда переживала за родную культуру, но любимое детище Евгении Мирошниченко - Малая опера - так и не появилось на свет при жизни певицы. На родине не нашлось денег на онкологическую операцию для Евгении Семеновны. Благотворитель, отправивший ее на лечение в Германию, отыскался в Москве (правда, бывший львовянин). И ведь ее вылечили от страшной болезни, что подтверждали немецкие светила медицины. Только не выдержало сердце - слишком много любившее, слишком о многом переживавшее...

«ВОЗМОЖНО, РУКОВОДИТЕЛИ ГОРОДА И СТРАНЫ ВСПОМНЯТ, ЧТО ПРИБЛИЖАЕТСЯ «ЕВРО-2012» И В УКРАИНУ МНОГИЕ ПРИЕДУТ НЕ ТОЛЬКО РАДИ ФУТБОЛА»

- Игорь Григорьевич, когда Евгения Семеновна распевалась дома во всю мощь своего голоса, соседи бунтовали?

- Не знаю, как они, а я дверь в свою комнату закрывал поплотнее. Театральный зал ведь раз в 300 больше, чем наша квартира, и то слышно в каждом уголке. Но дома она занималась мало, в основном в театре. Пока ее преподавательница Донец-Тессейр была жива, мама занималась у Марии Эдуардовны, хотя давно окончила консерваторию. Совершенствовалась все время.

- И так же требовательна была к своим ученицам...

- Она давала им возможность выйти на сцену во время концертов в Киеве, Харькове и других городах, многие девчонки ездили на международные конкурсы. В консерватории другого такого преподавателя просто не было. Да и сейчас в Оперном около десятка ее питомиц: Оля Нагорная, Оксана Терещенко, Катя Стращенко. Оля Пасечник поет в Польше, Оксана Верба - в Японии, Екатерина Абдуллина - в Италии. Валя Степова стала народной артисткой Украины. Михаил Дидык - тоже народный артист Украины - выступает на лучших мировых оперных сценах. Кстати, с ним редкий случай - Миша - тенор, а учился у женщины...

- ...да еще с таким высоким голосом - колоратурным сопрано...

- Другой мамин ученик - Сергей Ковнир - вообще бас...

Между прочим, готовясь к роли Лючии, которая по сюжету оперы в припадке безумия убивает своего нелюбимого мужа лорда Артура, мама приехала в психиатрическую клинику и попросила главврача Якова Фрумкина показать ей душевнобольных. Потом пригласила Якова Павловича на премьеру, чтобы он оценил ее перевоплощение. По легенде, на его вопрос: «Как вы поймете, что ваша работа мне показалась достоверной?» - она ответила: «Если после спектакля возле театрального подъезда будет стоять машина из вашей больницы»...

Евгения Семеновна с сыновьями Олегом и Игорем, 1974 год. «Мама очень много работала, но от природы получила уникальный голос и большой актерский талант»

Мама очень много работала, но от природы она получила уникальный голос и большой актерский талант.

После представления оперы в Германии одна из маминых знакомых привезла оттуда газеты. Немецкие музыкальные критики были поражены и голосом Мирошниченко, и тем, что в некоторых сценах она пела сидя, что очень тяжело физически.

- 9 июня в Национальной опере состоится вечер, посвященный 80-летнему юбилею Евгении Семеновны...

- На нем мы представим проект «Евгения Мирошниченко назавжди» - два аудиодиска из первого альбома включают записи из архивов Украинского радио (оперные арии и камерную классику). Плюс видеодиск с небольшим документальным фильмом Олега Биймы и буклет на русском, украинском и английском языках.

Планируем, что во вторую часть проекта войдут два СD украинских народных песен, в третью - моноопера Виталия Губаренко «Нежность», в четвертую - записи из архивов Всесоюзного радио (на Москву планирую выйти с помощью сотрудников Украинского радио, Большого театра, надеюсь и на помощь московских журналистов), в пятую - фильмы Олега Биймы «Образы» и «Лючия ди Ламмермур».

- К сожалению, до сих пор так и не решен вопрос с Малой оперой, о которой мечтала и для которой столько сделала Евгения Семеновна.

- Как реалист, я понимаю, что Клуб трамвайщиков на Лукьяновке под этот проект теперь вряд ли отдадут, если это не получилось при маминой жизни. Уже после того, как мамы не стало, я услышал, что в Киеве есть и другие здания с прекрасной акустикой, подходящие для Малой оперной сцены, - например, Дом культуры в Дарнице, который пусть и расположен на Левом берегу, зато в красивой зеленой зоне. Возможно, руководители города и страны вспомнят, что приближается «Евро-2012» и в Украину многие туристы приедут не только ради футбола...

«МАМА МОГЛА ПОКРИЧАТЬ, КОНЕЧНО, НО ЛЮБИЛА ВСЕХ, БУКВАЛЬНО ВСЕХ!»

- Близкая подруга вашей мамы Роза Ванеева вспоминала, что впервые Евгении Семеновне стало плохо с сердцем в 35 лет, когда ее хотел оставить в Японии какой-то высокопоставленный руководитель Страны восходящего солнца...

- Об этом не знаю, но, думаю, речь шла о другой истории - с Фиделем Кастро. Мама рассказывала: когда делегация СССР должна была ехать на Кубу, на самом верху настоятельно желали, чтобы Мирошниченко была там. Отцу пришлось уложить маму в больницу.

- Известный «женский» врач и красавица-артистка - они ревновали друг друга?

- Родители развелись, когда мне было 10 лет. Если бы меня тогда спросили, была ли между ними ревность, я бы не понял, что это такое. Я ни разу не был свидетелем их разговоров на повышенных тонах. Отец действительно понимал: мама - всеобщая любимица и не может быть в стороне от людей...

Даже уйдя от папы, мама всегда спрашивала нас с братом: «Вы сегодня отцу звонили?». О нем как о специалисте (он работал в Октябрьской больнице) говорила только в превосходной степени, рассказывала, скольких людей он спас. Как акушер-гинеколог отец обладал бесценным качеством (тем более в то время, кода не было УЗИ и другой подобной аппаратуры) - на основании осмотра и анализов ставил диагноз практически безошибочно.

Кстати, об истории с Фиделем Кастро я узнал уже достаточно взрослым. Как и о том, что в юности у мамы был горячий поклонник - румынский баритон Николае Херля. Она его очень любила и была готова выйти за него замуж, но в таком случае должна была остаться в Румынии.

- Мама была строгой?

- Да ну что вы! Любила всех, буквально всех! Могла покричать, конечно. Однажды, году в 1973-м, когда мы еще жили в квартире напротив Оперного театра, ушла на репетицию, а мы с братом (мне - 11, ему - девять с половиной) особенно разрезвились. Я размахнулся, случайно попал по люстре (низкие потолки!) и сбил несколько подвесок. Убрать не успел - мама почему-то вернулась раньше обычного. Увидела на полу хрустальные осколки, схватила злополучный ремень...

Мне было больно, конечно, а что потом случилось с ней, трудно описать. Чуть ли не «скорую» пришлось вызывать - так переживала. В общем, тот единственный случай рукоприкладства произвел на нее гораздо большее впечатление, чем на меня.

- Не просила у вас прощения?

- За что? Я ведь был виноват. Это мне нужно было просить у нее прощения... В школе у меня была тяга ко всякого рода изобретениям, в том числе и взрывных устройств. Однажды подвела ошибка в расчетах. В общем, дядя Саша Шалимов вынимал из меня четырехсантиметровый осколок, застрявший между ребрами как раз напротив сердца. Крови было немного, боли я сначала не почувствовал - в состоянии шока прибежал домой. Успел сказать, что упал с забора и наткнулся на лежащую проволоку. Потерял сознание.

Пришел в себя от дикого крика - мама стояла передо мной на коленях. Вызвала отца, он увидел дыру в спортивной куртке, набрал 03, а потом позвонил Шалимову (дело было воскресным утром часов в 11): «Саша, ты уже проснулся? Ну, едь к себе в клинику. Сейчас привезу сына».

Маме капельницу пришлось ставить - помощь, по-моему, больше была нужна ей. Доставили меня в больницу (мама следом приехала на такси), сделали местный наркоз, разрезали. Александр Алексеевич увидел осколок, прищурился: «Так, говоришь, поволока? Ну-ну...».

Отошел я быстро, анекдоты в палате рассказывал. Выписали досрочно. Шалимов сказал отцу: «Гриша, забирай сына. Он у тебя родился даже не в рубашке, а в бронежилете. Будет жить долго, но пока другим болеть мешает». А мама потом из-за меня провела три месяца в Институте кардиологии имени Стражеско. И каждый день после школы я ходил ее проведывать, сидел возле кровати и твердил: «Мамочка, мамочка, прости меня, прости!».

«27 АПРЕЛЯ СТАЛО ДЛЯ МЕНЯ САМЫМ НЕНАВИСТНЫМ ДНЕМ В ГОДУ»

- Теперь Александр Шалимов похоронен через могилу от Евгении Семеновны...

- Рядом с ней лежат многие: Александр Зинченко, Александр Билаш, бывший вратарь киевского «Динамо» Виктор Банников (его жена была моей учительницей английского языка), Юрий Воинов - тоже футболист.

Мне тетя Валя Беленькая, давняя мамина подруга, работавшая в «Интуристе», рассказывала: «Если бы ты знал, как твоя мама вела себя на стадионе: орала, свистела. Я ее утихомиривала: «Женя, что ты делаешь, тебя же знают!». Они обе жили в то время на улице Красноармейской возле Республиканского стадиона, дружили со всеми динамовцами: футболисты тогда в театр ходили, артисты - на футбол...

- В последний год жизни Евгения Семеновна переборола тяжелую болезнь. Трагедия случилась, когда казалось, что все худшее уже позади.

- Когда она ездила в Германию на повторный осмотр к хирургу-онкологу, ее оперировавшему, тот сказал: операция прошла настолько успешно, что даже специалисты не ожидали такого благоприятного исхода. Мы надеялись, что мама еще столько успеет, ведь ее мать - наша бабушка Сусанна - дожила до 97 лет.

Я понимал: когда-нибудь произойдет неизбежное - любая жизнь, однажды начавшись, рано или поздно заканчивается, но 27 апреля стало для меня самым ненавистным днем в году. Мамы нет третий год, и свыкнуться с этой потерей я не могу.

В 1959 году маму сфотографировали на одном из концертов, потом по этим снимкам на Киевском фарфоровом заводе сделали несколько статуэток. После смерти мамы единственная оставшаяся фигурка досталась мне.

- Мама вам снится?

- Не было ни разу, я вообще сны вижу очень редко.

В последние годы она очень любила разгадывать кроссворды. Бывало, сядет на кухне с девчонками-ученицами, которые у нее жили, и не оторвать их от этого занятия. Часто набирала мой номер: «Сыночка, что это - из семи букв?». Сейчас мне все время кажется: мама позвонит и что-то спросит...

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter