Мир полон фантазий

Виталий КОРОТИЧ. «Бульвар Гордона» 7 Ноября, 2008 00:00

Один из самых видных нацистских идеологов доктор Йозеф Геббельс выступал в середине 30-х годов на собрании берлинских рабочих. Гитлеровская партия звалась Национал-социалистической, и такие встречи помогали ее лидерам внушать народу, что нацисты защищают пролетарские интересы.

Нацисты любили поговорить о единстве своей жизни и бытия остальных немцев, о единстве нации и скромности ее вождей. Но люди в Германии видели, как гитлеровские лидеры выгораживают себе сферу бытовых привилегий, особые законы, жилые дома, необременительные правила движения для автомобилей со спецномерами.

На упомянутом собрании Геббельс рассказывал рабочим, что руководители германского государства такие же люди, как остальные немцы, и осекся, только когда услышал выкрик из зала: «Йозеф, ты, наверное, давно не был дома!». В зале засмеялись, зашикали, но назавтра ни одна из берлинских газет не сообщила об инциденте.

Ситуация типичная. Расстояния между реальной и выдуманной жизнью существуют всегда, но в государствах недемократических их старательно маскируют и по разным соображениям пробуют скрыть. Или вообще подменяют реальную жизнь выдуманной.

Рассказывают, что Ленину в самом конце его жизни, когда он уже не мог разговаривать и почти ничего не соображал, печатали в единственном экземпляре его любимую газету «Правда», страницы которой были заполнены сообщениями о великих пролетарских победах. Вглядываясь в газетные полосы, вождь удовлетворенно мурлыкал, пребывая в счастливом неведении о настоящем положении дел. Он жил, говоря по-современному, в виртуальной реальности, отстранившись от всех ужасов, порожденных раскочегаренной им гражданской войной и морями крови, в которых тонула страна. Позже мы все много лет читали газеты такого типа — бодренькие и лживые.

При советской власти люди жили не в информационном, а в пропагандистском поле. За созданием псевдореальности следила цензура, и никакие сообщения о землетрясениях, наземных и подземных пожарах не могли проскочить в печать. Даже подозрительные литературные направления искоренялись жестоко и немедленно. Мне попал в руки доклад, произнесенный в 1936 году тогдашним редактором журнала «Новый мир» Гронским, который радостно рапортовал, что в Украине завелось такое «контрреволюционное течение», как формализм, но с этим уже все в порядке, так как «все формалисты арестованы». Погружение народа в виртуальную реальность началось давно, еще до изобретения самого термина, и сегодня реальность эта расползлась по свету.

По британскому телевидению я смотрел репортаж о киевских демонстрациях молодежи, протестующей против растиражированного на Западе представления об Украине как центре секс-туризма, стране-борделе. Румынский президент приехал в Рим, дабы доказывать итальянцам, что их вера во врожденную преступность румын, в частности румынских цыган, ложна и законопроекты о выдворении румын из Италии оскорбительны.

Одно из любимых занятий российских — внушение иноземцам того факта, что любимым занятием россиян является не только борьба с медведями в пьяном виде и охота на беззащитных евреев. Но им не верят.

Мир полон фантазий. Мы придумываем себе не только Америку или Францию, но и себя. Виртуальная Украина в суперпатриотических и в антиукраинских мозгах заменила реальную. Так важно, чтобы каждый нашел свой путь ухода от стереотипов. Включая тех, кто входит в правительство. В противном случае ложь может стать привычной и мы поверим в нее.