Экс-заместитель мэра Киева бизнесмен Игорь НИКОНОВ: «Я понял, как работает наша система, и главное, что вынес: бизнесмену во власти делать нечего»

Игорь Никонов — украинский бизнес­мен, основатель строительной компании KAN Development, которая реализовала такие известные в столице архитектурные проекты, как торговые центры Arena City и Ocean Plaza, жилые комплексы «Паркове мiсто» и «Комфорт таун», бизнес-центры IQ и 101 Tower и многие другие. В июле 2014 года Никонов начал работать в Киевской городской администрации первым замес­тителем главы города Виталия Кличко. Но уже в декабре 2015 года ушел с должнос­ти, хоть и остался советником мэра на общественных началах.

Работа во власти, как признался Никонов интернет-изданию «ГОРДОН», отнимала много сил и времени, но не приносила должного удовлетворения. Поэтому он решил сконцентрироваться на развитии своего бизнеса. А еще вместе с супругой Иванной взялся за реализацию ряда проектов в сфере образования и медицины, и такой выбор не случаен. Ведь Никонов — отец 10 детей. Трое старших — 31-летняя Алевтина, 23-летний Андрей и 20-летняя Татьяна — от первого брака. 23-летняя Валерия — дочь Иванны от первого брака. Еще шестеро — 14-летние двойняшки Аня и Оля, 11-летняя Арина, 8-летний Александр, 5-летний Георгий и 3-летняя Алиса — общие дети Иванны и Игоря Никоновых.

Основной принцип семьи — максимальная занятость для всех и каждого. Никонов убежден, что безделье и отсутствие увлечений толкает детей и взрослых на глупости. Поэтому они с супругой стараются организовать для детей разнообразные занятия, но при этом не проявлять излишнюю опеку, чтобы развивать самостоятельность и лидерские качества.

«Стоянки, парковки, заправки, МАФы — и за всем либо депутаты, либо силовики, либо еще кто-нибудь. Простого бизнеса в Киеве очень мало»

— Игорь, как вы считаете, за прошедшие после Революции достоинства годы Киев изменился, стал более привлекательным для инвесторов?

— Еще до того, как Виталий Кличко пришел к власти, Киев упал на такое дно, что ни о какой привлекательности речи вовсе не было. Чтобы пришли иностранные инвесторы, сами украинцы должны начать вкладывать в нашу экономику. А для этого нужны законы о налоговой амнистии и амнистии капитала. Каждый человек должен знать: он заплатил, и никто его уже не тронет, если, конечно, раньше он не был чиновником и не «зарабатывал» на бюджетных операциях. Есть старый анекдот. Автомобилист увидел гаишника и сразу пристегивает ремень. Тот его остановил и говорит: «Ты что, за пять рублей удавишься?». Сис­тема толкала те­бя работать в тени, потому что ей это было выгодно.

Но и сегодня многие в Украине не хотят, чтобы это изменилось. Ведь можно бизнес­мена щипать сколько угодно. Он не сможет обелиться, даже если очень захочет. Для экономики государства очень плохо, что законы о налоговой амнистии и амнистии капитала все еще не приняты.

Конечно, радует, что в какой-то степени в стране произошла децентрализация. И у местных органов власти появилось больше денег. Но Киев, к сожалению, не имеет независимости. Поле полномочий мэра столицы намного уже, чем поле главы области. Здесь куда ни плюнь, везде чьи-то интересы. Стоянки, парковки, заправки, МАФы — и за всем сидят либо депутаты, либо силовики, либо еще кто-нибудь. Простого бизнеса в Киеве очень мало. Так что мэром тут быть сложно. Но при этом Кличко и его команда реально много сделали для города, по всем направлениям серьезно продвигаются.

— Почему же звучит столько критики в адрес городских властей?

— А чьи это голоса? Тех, кто вместо него хочет стать мэром? Только потому и критикуют. Когда я общаюсь с компетентными специалистами, у которых нет политической амбиции, слышу много хороших слов. Хоть Виталий и не хозяйственник (как говорят критиканы), он делает то, что должен делать глава города. Глубоко вникает в каждую тему. И сегодня много происходит изменений в сфере ЖКХ, дорожного строительства, социальной инфраструктуры. И деньги в бюджете есть, и сам бюджет более сбалансирован, чем в те времена, когда мы начинали.

К сожалению, не все зависело от нас. Мы хотели, чтобы Киев стал площадкой для экспериментов в области реформ. Не дают делать. Вопрос в том, что глобальные реформы все равно зависят от центральной власти.

— Каким вам лично представляется будущее нашей страны?

— Самая большая проблема в том, что у нас война не только на востоке — все воюют со всеми. Все готовы разорвать друг друга. Такое впечатление, что они готовы спалить все дотла, и хоть пепелище останется — лишь бы к власти прийти. Это грустно и повода к оптимизму не дает. Худшее, что может быть, — отсутствие желания политических элит объединиться ради будущего государства, договариваться о правилах игры, обозначать неприкосновенные вещи, которые бьют по экономике и безопасности страны. Так сделали в Польше, например. А у нас нет понимания, что строить государство надо вместе, сообща по зернышку собирать воедино.

— А что мешает договариваться?

— Амбиции и отсутствие здравого смыс­ла. Вся наша политическая риторика крайне агрессивна. Я считал, спрос на негатив пройдет к 2016 году, но ошибся...

— Вы пожалели, что ввязались в политику?

— Двоякое чувство. У меня сильно просел бизнес и до сих пор приходится наверстывать. С другой стороны, я понял, как работает наша система, увидел ее минусы и плюсы. И главное, что вынес: бизнесмену во власти делать нечего.

«Без английского языка и понимания информационных технологий в ближайшие пять лет уже ни одна профессия не сможет существовать»

— После экономического кризиса многие свернули гуманитарные проекты. А вы почему решили заняться образовательными проектами, когда все на всем экономят?

— Жену занять надо. Мало ли на какие вещи может толкнуть безделье незанятую женщину.

На самом деле, во всех проектах, которые мы реализуем, необходима социальная инфраструктура. Я далек от мысли возвести микрорайон и не построить школу, детсад, клинику. Наши проекты именно этим от всех остальных и отличаются. У нас нет плотных рядов 25-этажных громадин без социалки. Нашей команде важно, чтобы люди, которые пользуются созданным нами продуктом, потом благодарили. Это стимулирует лучше, чем деньги. Я верю, что добро возвращается.

Сейчас мы хотим построить в Киеве современный многоцелевой госпиталь, который соберет лучших специалистов и будет работать по западным стандартам. Уже есть участок на Столичном шоссе. Завершается подготовка проектной документации, и планируем со следующего года начать работу. Думаю, полтора-два года на реализацию уйдет. Это непростой проект, требующий финансовых затрат, а еще хороших специалистов. В стране жуткий дефицит профессионалов. И параллельно со стройкой мы решаем задачу: найти команду врачей, а главное — медсестер, которые будут говорить по-английски, иметь желание учиться и лечить по лучшим зарубежным стандартам.

---

---

Иванна: — У нас много образовательных проектов. Уже пять лет в жилом комплексе «Комфорт таун» существует Академия современного образования, куда входят детский сад, начальная школа и кружки. А 1 сентября 2018 года мы планируем открыть там среднюю и старшую школу на 600 человек. То есть создаем полный цикл образования от трех лет до поступления в вуз. Это будет самая современная школа со всеми возможными современными учебными технологиями.

Аналогичные проекты есть в других жилых комплексах. В «Тетрис Холле» — детский сад и внешкольные занятия. В Central Park — сад неполного дня и детский клуб. В «Файна тауне» — два детских сада с начальной школой, а потом, может быть, и средняя. Посмотрим, как будет развиваться.

— И чем ваши учебные заведения отличаются от других?

Иванна: — Мы создаем креативное пространство для образования. Удобно, когда все необходимое собрано в одном месте — после школы или сада ребенка сразу можно отвести в клубы и кружки. Мы рекомендуем родителям с раннего возраста спортивные занятия (для девочек у нас художественная гимнастика, для мальчиков — футбол), занятия музыкой, а также развивающие программы, как, например, методика устного счета Соробан и другие.

Помимо государственной образовательной системы, у нас активно используются современные авторские методики. Также мы сотрудничаем с иностранными школами.

— Это платные сервисы?

Иванна: — Конечно. Стоимость постройки не отбивается никогда. Здание воз­вели и подарили. А все остальное (авторские программы, организация занятий, ком­мунальные услуги и так далее) оплачивается учебным заведением. У нас занято значительное количество преподавателей, и с не самой маленькой для Киева зарплатой. Есть много дорогостоящих нужд. Например, для школы надо приобрести библиотеку, лаборатории, софт.

Игорь: — Важно понять, что образованием ребенка надо заниматься постоянно. С самых ранних лет дети должны понять, что учеба им нужна. А это возможно, если они попали в благоприятную образовательную среду и она их увлекла. Мы развиваем дух соревновательности, приучаем, что опаздывать, бездельничать и плохо учиться — не cool. И уже к моменту поступления в вуз они подходят с пониманием, что знания — это будущее, круто быть образованным и успешным человеком.

Без английского языка и понимания информационных технологий в ближайшие пять лет уже ни одна профессия не сможет существовать. И мы стремимся воспитать не просто владельца гаджетов, а человека, понимающего реалии и развитие цифрового мира. И главное — воспитать понимание: за себя, за свое будущее надо бороться самому — это и есть жизнь. А оценка жизненных позиций не в том, сколько ты смог украсть, а что ты смог сделать, что привнес в этот мир. Только так можно добиться успеха.

— Так, может, в ваших школах и детсадах смартфоны и планшеты разрешены?

Иванна: — Только не на занятиях — это отвлекает. Мы используем планшеты в образовательном процессе в младшей школе, а в детсаду — только интерактивные доски. Хотя сейчас есть много программ и приложений, которые помогают в обучении.

Важно отойти от общепринятых представлений об учебном процессе: сели за парту, руки сложили и не шевелиться 45 минут. Не должно быть никакого подавления личности — это уничтожает интерес к знаниям. У нас даже парты учителя могут ставить как захотят, а маленькие дети вовсе лежат во время занятий — и это нормальная общепринятая практика.

Конечно, тяжело бороться с преподавательским высокомерием и предвзятостью. Это не только у нас в советские годы было. Это большая проблема и для западных школ до сих пор. С другой стороны, тоже наука: ребенку надо понять и научиться обходить такое явление, находить подход к разным людям.

— Как при дефиците специалистов вы решаете кадровый вопрос?

Иванна: — Профессионалов мало, но они есть. Я всех тестирую на себе. Если меня учитель сумел заинтересовать, значит, сможет увлечь и детей. Сейчас разрешили человеку с высшим образованием год отучиться на курсах и заняться преподаванием. И многие специалисты, которые в свое время не пошли в педагогический институт, переучиваются и приходят преподавать. У них огромный потенциал. Только нужна достойная зарплата. Есть физики, химики, которые разрабатывают авторские учебные программы, весьма интересные для детей. И это выход.

Игорь: — Самое главное — мы очень хотим быть похожими на мировые учебные заведения. Мы создаем благоприятную образовательную среду, чтобы дети хотели бежать в школу. Это принципиальное отличие наших и западных школ. У них прикладные занятия, они видят, зачем что-то делают, даже самые маленькие делают совместные проекты. Так их учат коллективному труду. У нас все было иначе. Кому и зачем нужна физика или химия, никто не понимал.

Я и сам раньше кричал, что американцы своих детей ничему особенному не учат. Но сейчас, когда разговариваю с инженерами и экономистами из США, понимаю, что глубина знаний у них намного больше, чем у наших специалистов.

«Для венгров важно, чтобы люди были готовы жить только в их стране и на них работать, но это не наша проблема»

— Как вы оцениваете новый закон — образовательную реформу?

Иванна: — Я считаю, любой интерес к образованию — это хорошо. 12-летняя система не так плоха. Существует много мировых практик, где дети так учатся. В старшей школе узконаправленное образование, специализация — очень хорошо. Необходимость изменений уже назрела. Давно не было преобразований, а время не стоит на месте, уже пора менять систему. В реформе мне особенно нравится повышение зарплаты учителей. Значит, в школу придут хорошие специалисты, которые составят конкуренцию откровенно слабым преподавателям.

— А что думаете по поводу увеличения доли украиноязычного образования и вспыхнувшего международного скандала?

Игорь: — Это надо было сделать намного раньше. Конечно, для венгров важно, чтобы люди были готовы жить только в их стране и на них работать. Но это не наша проблема. Просто, может, не очень удачно выбрано время. А может, реформу не надо было выносить в виде закона. Просто ввести все эти параметры в виде подзаконных актов Кабмина, например. Возникло впечатление, что есть некий элемент пиара. Изменения правильные, но провести их можно было без широкой рекламы. И шума было бы меньше.

«Безделье — это иллюзия счастливого детства. Потом у всех будет головная боль, ведь от безделья дети начинают заниматься разной ерундой»

— А своих детей вы плотно опекаете?

Иванна: — Никого никогда особо не оберегали. Конечно, много ошибок наделали, воспитывая старших. Младшим теперь намного легче.

— Но старшие на вас не в обиде?

Иванна: — Когда-нибудь узнаем. Хорошие дети, значит, все хорошо. Самая старшая, Алевтина, уже в третий раз станет мамой. Сейчас она работает вместе со мной в Академии. Следующие трое — самостоятельно получают образование за границей. Начинали учебу в украинских вузах, взяли все возможное от нашего образования и решили поучиться в Великобритании.

Атмосфера западного вуза хорошо вправляет мозги, стимулирует к учебе, приучает к самостоятельности. Там непопулярно прогуливать лекции, списывать конспекты. По своей инициативе они много времени проводят в библиотеках. А у нас кого сейчас загонишь в библиотеку?

Решение учиться за границей — их осознанный выбор. Они хотели выучить анг­лийский язык. Андрей изучает финансовое дело, Валерия — графический дизайн, а Татьяна — современное телевидение. Когда, как не в юном возрасте, пожить вне дома, попробовать что-то действительно новое! Потом захочется, но уже не получится — будет семья, работа и другие заботы.

---

---

Игорь: — Мы детей особо и не опекали. Самостоятельность дает им возможность оценить вклад родителей. Старшие это уже прочувствовали на себе. Если раньше родители все для них делали, то теперь свою жизнь организовывают самостоятельно. В Лондоне только в первый год учебы можно жить в университетском кампусе. А потом уже не предоставляется жилье — живи где хочешь. Англия совсем не дешевая страна. В итоге у каждого свои расходы, своя жизнь — а это, как говорится, другое кино. Сразу же завели себе приложения в смартфонах — считают каждую копейку, разбираются с коммунальными вопросами и так далее.

— Как в такой большой семье вы договариваетесь между собой?

Игорь: — Спорим бывает, но поводов для этого немного. В основном у нас обсуждается подход к вопросам здоровья. Иванна полагает, все само рассосется. А я считаю, что родители должны скрупулезно следить за здоровьем детей. И так мы разделили функции (кто за что отвечает), и лиш­них споров уже не возникает.

В субботу и воскресенье я с детьми занимаюсь музыкой, профилактикой и спортом. У нас есть спортзал. Но в основном мы тренируемся на улице — ездим на велосипедах, ходим с палками, играем в футбол.

Иванна: — Главное — собрать в воскресенье больше четырех человек...

Игорь: — Мне просто скучно одному ходить в лес.

— Что обсуждаете по дороге?

Игорь: — Личными секретами дети с мамой делятся. Я от нее все узнаю. Иногда просят совет у меня. Очень болезненно реагируют на несправедливость. Самая главная тема разговоров — симпатии-антипатии преподавателей. Я объясняю: такова жизнь. Надо научиться находить общий язык с разными людьми. В том числе и с родителями — они не всегда добрые и ласковые. А где гарантия, что начальство будет лояльным к тебе, а коллеги станут тебя обожать? Дети должны понять, что справедливость — не данность. Легче всего выразить свои эмоции в открытую. Но бывают разные ситуации, когда резкость не помогает. Иногда надо сдерживать эмоции и амбиции, проявлять лояльность, уметь договариваться даже с теми, к кому нет симпатии.

— Иванна, а вы за что в семье отвечаете, кроме образования?

— Я — диспетчер. У меня задача — всех занять и так составить расписание, чтобы не было накладок. Благодаря тому, что сей­час есть Академия и Google-календарь, все свелось в один стройный план. Я только генерирую направления. Все наши дети посещают Академию. Смотрю, кто и что любит, подыскиваю курсы и преподавателей в зависимости от их интересов.

— Вы тревожная мама?

— Нет, абсолютно. У нас беспокойный папа.

Игорь: — А у этой мамы, на самом деле, накопительный эффект: она спокойна, накапливает полгода, а потом взрывается. Затем снова все в порядке.

— Кто в семье решения принимает?

Иванна: — Папа.

Игорь: — Иванна не сопротивляется. Я считаю, в семье демократия должна быть ограничена. Ненормально, когда идут споры, а процесс стоит на месте. Дебатировать можно до бесконечности, у каждого найдутся свои аргументы и правота.

Но у нас, скорее, другая проблема: когда надо что-то придумать, каждый ищет повод спихнуть на другого. У каждого ребенка свои интересы и занятия. Настолько насыщенный день, что вопрос: «Кто хочет взять на себя инициативу и организовать?» решается методом исключения. Я всегда хочу, а Иванна практически всегда не против.

Главное, что мы вынесли из семейной жизни: ни один человек не должен иметь и секунды свободного времени — ни ребенок, ни родители. Все должны быть загружены, иначе жди проблем.

— Некоторые педагоги вам бы возразили и сказали, что вы лишаете своих детей беззаботного детства...

Иванна: — Почему? Это счастливое детство. Ведь мои дети делают то, что им нравится. Мы никого не заставляем. Кто хочет петь — поет, кто танцевать — танцует. Например, Арина хочет стать блогером и понимает: для этого ей нужно хорошо владеть украинским и английским языками, актерское мастерство. Она идет к своей цели, посещает все занятия и получает максимум удовольствия от этого.

Игорь: — Безделье — это иллюзия счастливого детства. Потом будет головная боль, ведь от безделья дети начинают заниматься разной ерундой. Днями смотрят телевизор, айпады или проводят время за смс-перепиской, портят зрение и нервную систему.

— А есть ситуации, когда вы говорите: нравится — не нравится, а надо?

Игорь: — Конечно, есть. Но в большой семье легче справиться. У нас не принято валять дурака. Когда все заняты, младшие тянутся за старшими. Дочке Алисе три года, она ходит на гимнастику. Ее никто не заставлял. Она захотела, чтобы у нее были занятия, как и у старших.

— Вам не страшно в столь неопределенное время воспитывать так много детей?

Иванна: — Мне — нет. Я была единст­венным ребенком и всегда мечтала иметь большую семью.

Игорь: — Я тоже рос один. Всегда хотел братьев и сестер. Даже друзей называл братиками. Я вспоминаю своего деда: ког­да съезжались внуки, он садился за большим столом, а все вокруг него крутилось. Он был очень доволен и горд собой. Этот образ у меня с детства. А вообще, когда есть возможности, большая семья совсем не страшно.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter