Про уродов и людей

Юлия ПЯТЕЦКАЯ 9 Февраля, 2006 00:00

Константин Аркадьевич Райкин как-то признался, что один из главных жизненных шоков испытал, когда узнал, что его мать, будучи им беременна, хотела сделать аборт. Его отец к тому времени был популярен и любим, в том числе женщинами, в том числе не без взаимности, матери приходилось несладко, и второго ребенка она не хотела. Но Костя все-таки родился. А родившись, на всю жизнь запомнил это состояние: "Тебя не надо, а ты есть"...

Детские комплексы самые страшные. Они будничны, но болезненны, незначительны, но уродливы, не всегда заметны, но всегда неизлечимы. Это острые, толстые, холодные гвозди, вбитые вместе со шляпкой в самую мякоть рассудка, и никакие щипцы психоаналитика тут не помогут. Тебя не надо, а ты есть...

Последние несколько лет Константин Аркадьевич одержим поисками злодейского абсолюта. Его герои будто соревнуются в своей отвратительности, чего актер, кстати, и не скрывает.

"Я хотел сыграть образец мерзости и гнусности, - поделился он год назад в Киеве, когда привозил своего "Ричарда III". - Это очень полезно. Ты находишь скверну в себе и через своего героя ее из себя исторгаешь. Это оздоровительный процесс! Cейчас мы с художественным руководителем Театра имени Пушкина Романом Козаком репетируем пьесу Амели Нотомб "Косметика врага", где я играю просто уникального персонажа по степени своей мерзости и гнусности. Может, в следующем году вам покажем...".

Прошел год. Нам показали. Герой действительно малосимпатичный... В афишах, программках и анонсах пьеса модной бельгийской писательницы преподносилась как "метафизический триллер" и "восхитительная притча". Меня всегда восхищала любовь к словам у составителей рекламных слоганов. Притча не может быть восхитительной. Не может быть философской. Не может быть глубокой и умной. Не может быть триллером. Она же притча. Она или есть, или нет.

В творении Амели Нотомб ее нет. Собственно, как и метафизического триллера. Это сухой, унылый, пресный блин, стоящий комом в горле с первой до последней минуты. Ни проглотить, ни выплюнуть его нельзя. Можно только расслюнявить... Увы. В своих непрестанных поисках человеческих патологий Константин Аркадьевич перешагнул грань. На грани он был, когда играл Ричарда. Пусть слегка, пусть пунктиром, но в его колченогом и горбатом уроде угадывалась причина морального уродства - обиженный ребенок, ненавистный всем, включая родную мать: "Тебя не надо, а ты есть"...

В уродстве, которое на этот раз демонстрируют Райкин с Козаком, смягчающие обстоятельства отсутствуют. Героев двое, человек один. Текстор Тексель (Константин Райкин) живет в Жероме Ангюсте (Роман Козак). Мерзкий убийца, сексуальный маньяк, трус и проходимец паразитирует в респектабельном господине. Внутренний враг, маленькое и отвратительное дополнительное эго, ужас и смерть. Разговорчивый Тексель вылез из молчаливого Ангюста то ли в барселонском, то ли в парижском аэропорту и прицепился к нему, доводя своей непрестанной болтовней до истерики. Но одной истерикой не обошлось. Жером Ангюст покончил с собой, а заодно и с Текстором Текселем, размозжив себе голову о стены то ли барселонского, то ли парижского аэропорта, изрядно удивив всех окружающих.

Вполне приличный человек, преуспевающий бизнесмен, по непонятным причинам зарезавший свою жену 10 лет назад кухонным тесаком, а затем искромсавший этим же тесаком ей лоно, всю жизнь подавлял в себе выродка и психопата. Причем так удачно, что даже сам не догадывался, что он выродок и психопат.

Самое замечательное в восхитительной притче и метафизическом триллере - это напрашивающийся вывод. Враг не дремлет. Он не сдается и сидит в каждом из нас (Текстор в тебе и во мне). Мы можем смотреть телевизор, есть яичницу с беконом, любить жену, читать книгу, ожидая рейса в аэропорту, а он высунется и расскажет нам о нас страшные гадости, после чего мы уже не сможем жить. Он ничего нам не объяснит. Потому что он нам не врач. Он не хочет, чтобы наша жизнь стала лучше. Он вообще не хочет, чтобы мы жили. Тебя не надо, а ты есть...

Я не знаю, как обращаться с внутренним врагом, и, наверное, поэтому метафизический триллер меня не увлек. Я даже допускаю мысль, что этот враг живет не в каждом, а если и живет, то совершенно не обязательно его убивать. В конце концов, с ним можно как-то договориться. Меня удивило другое.

Текстор Тексель поедал Жерома Ангюста более двух часов, тот отбивался как мог, чего они только не сказали друг другу, но при этом Жером забыл спросить у своего Текстора главное: почему он убил свою жену? Почему?! Обычно внутренние враги в курсе... Может, его красивая жена ему изменяла? может, она была некрасива? может, у него были неприятности на работе? может, его не любили мама с папой? может, его воспитывала бабушка, старая ворчливая карга с колючей волосатой бородавкой на носу? может, его дразнили в детстве нехорошими словами? может, он слишком долго был прыщавым хлюпиком и не нравился девушкам? может, он жил на седьмом этаже без лифта? может, он голодал? может, он полюбил другую?.. Почему?! Этот главный в любом преступлении вопрос Амели Нотомб, а вместе с ней Райкин с Козаком сочли ненужным. Судя по всему, создавая очередной образец беспримесного стопроцентного зла, Константин Аркадьевич отмел все, что может этому злу помешать. В итоге - заурядная роль в заурядном детективе в исполнении одного из самых незаурядных актеров мира.

Раздвоение личности - распространенный медицинский диагноз и излюбленная тема в искусстве. Незадолго до своей гибели Сергей Есенин написал знаменитую поэму "Черный человек", в которой некто Черный приходит к лирическому герою, садится на кровать и начинает рассказывать ему о нем всякие неприятные вещи. Их так много и они такие неприятные, что, пытаясь избавиться от навязчивого собеседника, герой запускает в него тростью. Ближе к утру выясняется, что герой, видимо, серьезно болен. К нему давно никто не приходит, он одинок, и виртуальный черный двойник - единственный, кто время от времени скрашивает его одиночество. "Я в цилиндре стою, никого со мной нет, я один... и разбитое зеркало...".

Мне кажется, Константин Аркадьевич Райкин слишком долго общается со своим Черным человеком. Мне кажется, они уже все сказали друг другу.