Валерий КУР: «Дмитрий Ильич — когда-то для меня Ди­муля — асом украинской журналистики стал, но, матерея, с годами мудрея, в душе прежним остался. Огонь, вода и медные трубы его не испортили, при этом он до такой степени вырос, что сегодня я у него учусь»

Всю свою жизнь самому тяжелому, по крайней мере для меня, делу — борьбе с криминалом — я посвятил, в котором, по сути, окончательно победить нельзя, но при этом был и ос­таюсь оптимистом. Во-пер­вых, потому что стремление общества к совершенству вижу, а во-вторых, потому что количество хороших людей с годами, слава богу, не уменьшается.

Дмитрий Гордон — один из них. Мы с ним десятки лет дружим — еще с тех пор, когда молодым человеком, студентом абсолютно не журналистского вуза в жизнь он входил. Столько событий за это время произо­шло! Нашему государству серьезнейшие, эпохальные испытания выпали — рас­пад империи, смена строя, социальные потрясения, военные действия. Я неоднократно видел, как под давлением обстоятельств люди меняются, ломаются, и не зря народная мудрость гласит: в дружбу, если она на радос­­ти, на том, что вместе выпили-погуляли, основана, не верь, человека узнать хочешь — трудности с ним переживи.

Дмитрий Ильич — ког­да-то для меня Ди­муля — асом украинской журналистики стал, но, матерея, с годами муд­рея, в душе прежним остался: увлеченным, ради профессии горы готовым свернуть и глубоко порядочным. Огонь, вода и медные трубы его не испортили, во взаимоотношениях, в понимании добра и зла Дмитрий стабилен, при этом до такой степени вырос, что я, в свое время таких мо­лодых, как он, на путь истинный наставлявший, на нравоучения и рассказы о том, как надо жить, не скупившийся, сегодня у него учусь. Я с ним свою позицию, свою систему ценностей сверяю, для меня Гордон — выразитель интересов передовых людей в Ук­ра­и­не, при этом интервьюер он очень неудобный.

Почему? Потому что предельно честен, откровенен и такие вопросы иногда задает... Прямо скажу: если где-то ты грешен, краснеть придется, но вовсе не по этой причине, идти ли мне к нему в студию на интервью, я колебался — предвидел просто: он в мир политической борьбы, в мир сражений меня увлечет, и я не сдержусь, по-настоящему воевать начну, чего сейчас не хочу, — время еще не настало. Воевать мудро нужно, зная когда, чтобы польза, а не предвыборная пиар-кампания была.

У Дмитрия ярко выраженная социальная направленность есть, он зрителей, читателей за собой вести может и это, по сути, делает, но насилия над собой я не чувствую. Это человек, который аудитории говорит: «Прагматизм в журналистике я не исповедую, личную выгоду из своей программы выжать не стараюсь — мне нужно, чтобы вы мою точку зрения выслушали и решение сами приняли».

Гордон своеобразным лидером стал, однако, в отличие от разного толка экспертов, политологов, социологов и блогеров, которых слишком много в последнее время развелось, ни в коем случае нам об этом не напоминает. Единомышленников в кулак он не собирает и слепо идти за ним не предлагает, а галерею портретов создает, в которой людей с совершенно разными характерами, не схожими политическими взглядами и убеждениями мы видим, — Дмитрий Ильич умышленно в тень уходит, а их героями делает.

Гордона историком душ я считаю, который весьма муд­ро поступает: каждому высказаться дает, и это, кстати, большое искусство — разговорить нас всех так, чтобы обществу, современникам и потомкам реальную картину мы выложили, при этом Дмитрий как бы своих зрителей, читателей предупреждает: ошибок прошлого не повторите, что-то полезное для себя извлеките.

Я представителем старой эпохи себя ощущаю, и за молодыми, к которым и Гор­дона отношу, угнаться мне сложновато, но, на таких людей глядя, только «символом», «героем» прошлого оставаться не желаю, полезным и интерес­ным быть сегодня хочу. Я ны­нешним мо­ральным лидерам верю, плечо им подставить стараюсь, а поскольку материальными сверхблагами не обзавелся, помочь тем, что нажил, готов — богатейшим опытом, принципами, коллективной мудростью про­шлых поколений: как один из героев многотомной «книги времени» Гордона поет, «мои года — мое богатство».

Хотелось бы, впрочем, и совет дать. На том серьезном уровне, на который сегодня Дмитрий Ильич поднялся, каждый его шаг, каждое слово — под бдительным оком и ухом окружающих. Вижу, что он иногда слишком открыт, в бой с открытым забралом идет, и думаю, что в его нынешнем положении, если рыцарского кодекса чести в сражении с противником придерживаться, у которого никакого кодекса — только желание убить, и даже необязательно в бою, имеется, выжить нельзя. У Гордона ведь, я предполагаю, не только противники есть, за что мы, как правило, людей ценим (если противник у тебя сильный, значит, чего-то ты стоишь), но и враги. Хочу ему вложенные в уста Гамлета слова Шекспира напомнить: «Чтоб добрым быть, нужна мне беспощадность», то есть, чтобы добрые дела творить, больше пользы принести, себя и то достояние, которое за прожитые десятилетия добыл, защищать умей.

Важно не только в себя верить, но и просто предполагать, что противники на той стороне весьма сильные, и решиться они на те вещи могут, до которых Дмитрий Ильич никогда не опустится. С ними в их плоскости сражаться — вариант проигрышный, и, чтобы этого не случилось, на своем уровне остаться нужно, ни в коем случае на провокации не поддаваться. Желаю Дмитрию Гордону мощный морально-политический, ну и чисто человеческий редут построить — ради своих детей, ради друзей, товарищей, которых у него много. Он собственным «я» дорожить должен, потому что нам, всей Украине, для больших свершений необходим.