"Я оптимист, я оптимист. Я гетеросексуалист!"

Екатерина СКРИПНИКОВА. «Бульвар Гордона» 23 Февраля, 2007 00:00

Поклонникам пришлось долго ждать депрессантов из культовой рок-группы. Сначала их приезда, потом - выхода на сцену. После часового промерзания на улице и в неотапливаемом зале уже ничего не хотелось. Даже порции фирменного "садо-мазо" от "Агаты Кристи".

Наконец погас свет и послышались зловещие звуки, напоминающие уханье совы. Значит, екатеринбургские кудесники на подходе. Где-то на второй песне я поняла, что адреналин от братьев Глеба и Вадима Самойловых стоил того, чтобы ждать...

В какой-то момент показалось, что меня вот-вот поднимет неведомая сила и вышвырнет из этого грязного мира. Интересно, что Самойловы при всей своей дикой депрессивности отчаянные оптимисты ("Я оптимист, я оптимист. Я гетеросексуалист!"). И неисправимые сказочники.

Автор почти всех хитов, Глеб Самойлов с детства верил в сказки и зачитывался романами Теодора Гофмана. Но чуда все не было. Музыкант разочаровался и стал употреблять наркотики. "Раньше я думал, что с их помощью расширю и усугублю ощущение сказки. Но это чушь собачья, очередная иллюзия".

Творчество "Агаты Кристи" пахнет опиумом и пронизано сумасшествием: "Я крашу губы гуталином, я обожаю черный цвет...", "Давай вечером с тобой встретимся и будем опиум курить", "Когда я пришел, ты уже уплыла. Я забыл, что ты пароход"...

В течение двух часов Глеб с волосами дыбом и Вадим с челкой на глаза предлагали сойти с ума, пролететь "на ковре-вертолете мимо радуги" и пройтись по краю крыши.

В словах рокеры лаконичны и с залом общаются в основном с помощью жестов. Взмахивают руками, изображая птиц. Проводят рукой по горлу, намекая на быстротечность жизни. Надрывно поют о пустоте, вечной любви и безумии. О крыше, которую давно снесло, и непонятно, где она будет завтра.

В середине представления Глеб зовет личную медсестру с просьбой о лекарстве. "Медсестрой" оказывается некто молодой человек. Юноша выглядывает из-за кулис и дает вокалисту что-то понюхать и пару раз чем-то затянуться. После этих лекарств музыкант заметно веселеет. А Вадим, не обращая внимания на брата, безжалостно рвет струны гитары, кружится, спотыкается и почти падает - "Непонятная свобода обручем сдавила грудь, и неясно, что им делать: или плыть, или тонуть...".

Зрители - от тинейджеров до достопочтенных папиков в пиджаках - пребывали в экстазе. "Как на войне" и "Сказочную тайгу" пели всем залом, а "Агата" трижды выходила на бис...

После концерта я ощутила необыкновенную легкость - как будто вместо нескончаемой зимы неожиданно пришло лето. Я шла и, поглядывая на унылых прохожих, мурлыкала себе под нос: "Я лечу, а вы ползете, чудаки вы, чудаки...".