Живущий в Великобритании российский мультимиллионер Евгений ЧИЧВАРКИН: «Ксения Собчак с гестапо сотрудничает — 100 процентов! — поэтому на три буквы ее послал, в ответ на что муж ее Максим Виторган меня на те же три буквы послал — себя как нормальный русский мужик повел»

«Пока к аресту Путина мир не готов, западные санкции — это мертвому припарка»

— Евгений, что сегодня — сразу быка за рога давайте возьмем — в России и с Россией происходит?

— Вы знаете, я в России почти 10 лет не был — после последних выборов решил, что судьба моя на покой попросилась, и как-то от всех тех событий, которые там происходят, дис­танцироваться мне хочется. Да, переживаю, смотрю, но... Если нечестным быть, никто тебя не услышит, если честным — потом, вероятно, из-за твоих слов кровь прольется. Для меня это большая дилемма, на кнопку «пауза» сейчас я нажал.

— После аннексии Крыма и начала во­оруженной агрессии в Донбассе западные санкции ввели против России — они по России, на ваш взгляд, ударили?

---

---

— Многие санкции по россиянам ударили, а больше всего антисанкции, администрацией Путина придуманные и, видимо, им лично одобренные. Последние санкции Трампа, более личные, наверное, более действенные, но опять-таки один из сенаторов (не помню, какого штата) ордер на арест Путина выписать предложил. Думаю, пока мир к этому не готов, а все остальное — это мертвому припарка.

— То есть Запад Россию не дожмет?

— Ну, Запад Иран дожать попытался — с конца 60-х годов жмет, и что?

— И ничего...

— Ну да, живут люди бедно, бензин там дешевый, вся экономика под санкции перестроена, но в целом, если бы Россия, как Советский Союз, была, существовать абсолютно автономно, без западного мира, могла бы, причем припеваючи: если бы у руля какие-то умные люди, а не Брежнев были. При нынешней власти автономно жить Россия достаточно долго может, прос­то тучных годов, как с 2000-го по 2008-й, не будет.

— Как человек, с нуля собственными руками многомиллиардную компанию «Евросеть» построивший, ответьте: финансово Россия рухнет?

— Вы знаете, если негативный сценарий в последующие полтора года будет, чего я, честно говоря, в той или иной степени ожидаю, выручка от нефти и газа довольно скудной станет, они рублей допечатают, курс обрушат, все частные банки разорят (ну и черт с ними!), а еще поставщиков чего-то западного (ну и черт с ними!), строительные компании, вкладчиков (ну и черт с ними!). Менты, Росгвардия, пенсионеры, госслужащие в рублях даже какую-то не­большую компенсацию получат, а курс раза в два или три уронят. К такому маневру они всегда готовы — это непопулярная мера будет, но с голоду никто не умрет. Как в Иране не умер.

«В Великобритании самая лучшая русская диаспора из всех, которые только есть»

— В Великобритании бывших российских миллиардеров и мультимиллионеров много?

— С полной ответственностью, руку на любую святую книгу положа, сказать хочу, что в Великобритании самая лучшая русская диаспора из всех, которые только есть. Богатых людей тоже достаточно много, и людей, заработанных денег достойных, в процентном соотношении, может, даже больше, чем где бы то ни было.

— Одни из авторов знаменитого крем­­левского доклада Андрей Илларионов и Андрей Пионтковский утверждают, что российских денег в США примерно трил­лион долларов, а в Британии примерно 500 миллиардов долларов. По-ва­шему, это правда?

— Возможно, но если анализ какой-то, например, среднее взвешивание на единицу ВВП сделать, получится, что Великобритания в этом отношении более эффективна, да и визуально она в этом отношении более эффективна.

— То есть российские деньги в Великобритании в большом количестве есть, и они работают — на Великобританию?

— Безусловно, потому что мимо налогов здесь не пропетляешь. Разумеется, русские активы есть, здания — прямо на Пикадилли, которые огромным российским корпорациям принадлежат, и они их сейчас продавать будут, поскольку, согласно прогнозам, из-за санкций тотальный арест всех российских активов будет. Они уже по этому сценарию живут и от собственности избавляются, но законодательство здесь такое, что если здание купил и просто его держишь, ничего с ним не делаешь, года через три-четыре эта оффшорка кому-то другому может быть продана и, в общем-то, налоговых последствий избежать можно. Если у тебя здание, в котором никто не живет, никаких офисов нет и ничего там не происходит, ни местный налог, ни налог на недвижимость не платить можешь — чем недвижимость в Великобритании и хороша, чем лондонские кирпичики и сладки.

— Оттого, что вследствие западных санкций англичане у них отнять все могут, российские олигархи в Лондоне не дрожат?

— Дело в том, что олигархи олигархам рознь, и те, которые влиятельны были... Например, собственников Банка Москвы возьмем. Они влиянием обладали, большие деньги заработали, по украинским, да и по российским меркам, наверное, их к олигархату причислить можно было. Ведь что такое олигарх? Это слияние политического и финансового капитала. Сейчас политического у них нет — это просто богатые люди, и, исходя из того, как сделка осуществлена была, шансов, что у них все деньги отберут, приблизительно ноль.

«Даже если всех богатых людей вокруг Путина уничтожат, он точно так же спать спокойно будет, потому что его опора — это чекисты, силовики и крымские казаки»

— В Англии закон принят, согласно которому к Абрамовичу и Усманову, условно говоря, прийти могут и сказать: «Господа, мы очень вас уважаем, вы в нашу страну вкладываете... Одна только просьба не­боль­шая: пожалуйста, про­исхождение ваших денег покажите»...

— У меня ни секунды сомнения нет, что названные вами коммерсанты о происхождении каждой копейки, ввезенной сюда, отчитались, и этот отчет, я уверен, британские власти полностью удовлетворил. Может, какая-то достаточно серьезная комиссия была, но у обоих котируемые компании есть, они проверку прошли, заключение «Большой четверки» получили, на нью-йоркской, лондонской и прочих биржах котируются. Какого черта активы их арестовывать, если все необходимые процедуры они прошли, — с хорошими юристами, с честностью и дотошностью? Эти люди, хоть и по-разному, перфекционисты, и если все окружение Путина взять, самый высокий интеллект именно у тех, кого вы назвали. Не понимаю, откуда такое представление взялось, что они какие-то не­оправ­данные рискованные движения пред­принимать могут?

— Хорошо, но сегодня, вследствие западных санкций, Вексельберг, Дерипаска, Мордашов страдают?

— Да, потому что за рубеж продавать не могут — их активы страдают.

— Их разорят или нет?

— Ну, кого-то да, кого-то нет — это же ситуативный маркетинг, можно так сказать. Для Путина — не они основа, и даже если всех богатых людей вокруг него унич­тожат, он точно так же спокойно спать будет, потому что его опора — это чекисты, силовики, крымские казаки, которые вчера митинг в Москве разгоняли...

— Но ведь олигархи — те куры, которые золотые яйца несут, — они же с ним явно делятся...

— Для него контроль важнее — денег у него много и так. Главное — контроль над всем, что в стране происходит: он на конт­роле помешан.

— Ну а если сегодня нескольких российских олигархов, например, тех же Мордашова, Дерипаску и Вексельберга, Запад показательно наказать захочет...

— А почему Мордашова должны наказывать? Я помню, с каким трудом новое руководство «Северстали» строилось, какие проблемы у этого предприятия были...

— Ладно, его из списка давайте вычеркнем...

— Да, из-за санкций он тоже страдает, но это мимо, не по Путину, выстрел. Путину плевать — он коммерсантов и так ненавидит: ему только возможность дай — он это все у Мордашова, Дерипаски отобрал бы, под своих чекистов себе отжал, потому что независимую свободную коммерцию в целом ненавидит.

— Хорошо, Мордашова — в сторону, Дерипаску и Вексельберга возьмем. На примере этих двоих уважаемых товарищей Запад другим олигархам, на мой взгляд, говорит: «Пацаны, вы видели, что с ними мы сделали? Следующие вы, так что или к Путину идите и его свергайте, или от ваших денег ни хрена не останется!». Такая ситуация возможна?

— Возможна, но они Путина никогда не свергнут.

— Для этого сил у них нет?

— Там менталитет просто другой. Человек, который гипотетически Путина свергнуть мог, с 2000 года уже не в обойме, второй — с 2003-го, а третий — с 2001-го...

— Это кто?

— Я о Березовском, Ходорковском и (задумался) Гусинском говорю.

— Интересно...

— Люди, которые независимыми, самостоятельными личностями были и что-то могли, за первый срок дистанцированы.

— То есть бунт олигархов против Путина нереален?

— Да. Слушайте, это офицеры должны быть, которые табакеркой ударят, у которых честь, достоинство, отвага и все такое...

— ...но олигархи же достаточно денег, чтобы офицеров нанять, имеют...

— Нет, так это не работает, или, если работать будет, меня больше не приглашайте: значит, в том, о чем говорю, я не разбираюсь (улыбается). Бизнесмен — это дерево, а государство — железные балки, на земле лежащие. Дерево их огибает, чтобы расти и к свету, к деньгам тянуться, и так всегда будет.

— Значит, внутренний бунт против Путина в России вообще невозможен?

— Возможен, но для этого очень серьезная грань должна быть перейдена.

«Путин не своей смертью закончит»

— Скажите, столько лет вне России находясь, по ней вы скучаете?

— Конечно. Россиянина во мне почти не осталось, а русский с новой силой кристаллизировался.

— Прикольно...

— Надеюсь, разницу между этими двумя понятиями читатели поймут. У нас прекрасная страна, самая, наверное, прекрасная из всех, которые бывают, и при этом в ней самое омерзительное государство. Биполярочка такая, что одна голова — на восток, а другая — ровно на север (смеется).

— Когда уполномоченный при президенте Путине по защите прав предпринимателей господин Титов в Лондон приехал местных олигархов в Россию вернуться склонять, вы не дрогнули?

— Я заранее ни в коем случае ни в какие списки меня не включать попросил. К Титову я, когда меня преследовали, обращался, и, надо должное отдать: он тогда к Путину, как я и просил его, обратился, но на этот раз настолько далеко все зашло, что к Титову или к Путину с моей стороны обращаться абсурдно было. Меня в списке олигархов не было, и на встрече не было — не­сколько состоятельных людей присутствовало, которые с большим скепсисом пришли и с еще большим скепсисом ушли.

— Вы сказали: «На родину я в гробу вернусь или когда в гробу Путин будет» — подтверждаете?

— Абсолютно — на одной части суши вместе нам слишком душно.

— То есть иной возможности домой вернуться для вас не существует?

— Ну, гипотетически выкрасть могут, но я совершенно для них не опасен.

— Как, по-вашему, Путин закончит?

— Не своей смертью.

— Вот так? Уверены?

— (Кивает). Ну, помните, когда Ельцина лечили, такой американский врач Дебейки был?

— Майкл, да...

— Думаю, это самый лучший случай, который возможен.

— Что вы об отравлении в Великобритании Скрипалей думаете?

— Мне кажется, это месть за повторную измену.

— Это как?

— Скрипаль с английскими спецслужбами сотрудничать начал, за это его в России поймали, к 13 годам строгого режима осудили, потом выпустили, на шпионов обменяли, и со спецслужбами контактировать он продолжил. Это то, что я слышал, и в парадигме Службы внешней разведки это, однозначно, казнь.

«Своих денег я Навальному несколько тысяч фунтов отправил, а не своих — шестизначную сумму»

— В Великобритании уже 14 человек из России не своей смертью умерли — и очень богатые люди, как Борис Абрамович Березовский, и разведчики, как Александр Литвиненко, а вы за свою жизнь после отравления Скрипалей не опасаетесь?

— У меня градус опасения за жизнь с зеленого до светло-желтого поднялся, когда деньги аккумулировать и Навальному переводить начал — это дико бесило. Почту взломать пытались, PayPal, какие-то странные люди сблизиться со мной пытались... Ясно, что им понять хотелось, какой размер финансовой помощи Навальному я отгружаю, но когда они убедились, что это тоненький ободок, не deal breaker — как это по-русски?

— Не решающие деньги...

— Да, то, видимо, интерес потеряли.

— А сколько всего Навальному вы отправили?

— Своих?

— Да...

— Несколько тысяч фунтов.

— Всего?

— Ну да, а не своих — шестизначную сумму.

— Навальный вам нравится?

— Ну, в целом я гетеросексуал, мне девушки нравятся... (Смеется). Шучу, конечно, — я понимаю, о чем речь. Мне по душе то, что этот человек закусил, что он достаточно последовательный, не играет с ними...

— А вы уверены, что не играет?

— Уверен — у тех, кто играют, такого не бывает, что родной брат все взросление своих детей пропускает, при этом кровать в одном месте ему выбивают, стол — в другом, а стул — в третьем, что как пытка квалифицируется. С теми, кто играют, такого не происходит.

«Ходорковский в уже захваченный Донецк приезжал и ситуацию как-то разрулить пытался. Два или три дня там пробыл, и ему эту территорию немедленно покинуть рекомендовали, не то все плохо закончится»

— Вы с Михаилом Ходорковским час­то общаетесь — обычно что обсуждаете?

— Обычно я вопросы о его видении, его оценке задаю, потому что он умный, много знает. Не всегда с его оценками я согласен, но всегда слушаю и на ус мотаю. Левый... (Усы закручивает).

— Вы уже прилично, я смотрю, намотали...

— Да, это точно (улыбается).

— Все как один российские оппозиционеры мне говорили, что Ходорковский выйдет, когда Путина не станет, — почему же вопреки всем прогнозам Путин его отпустил?

— С одной стороны, Меркель попросила, с другой, видимо, понял (из того, что Ходорковский говорил), что свержение организовывать он не будет. Ну, они же все-таки, что он думает, что и кому пишет и как настроен, контролировали, плюс вы же понимаете, как это перед всем миром выглядело. К тому же родители Путина и мама Ходорковского...

— ...от одной болезни умерли...

— Да, и я думаю, что и у чекистов, и у комсомольцев (простите, Михаил Борисыч!) какие-то определенные моменты есть, которые крайне важны.

— Обещал ли Ходорковский что-то Путину за выход из тюрьмы и если да, то что, Ходорковский вам не говорил?

— Год в политике не участвовать пообещал и, за исключением нескольких высказываний, нескольких непрямых действий, слово сдержал. Кстати, вы знаете, что Ходорковский в Донбасс приезжал и ситуацию там как-то разрулить пытался?

— Неужели?

— Да, в уже захваченный Донецк пожаловал.

— Ух ты!

— Вот так — два или три дня там пробыл, и ему эту территорию немедленно покинуть рекомендовали, не то все плохо закончится.

— Наивный человек, выходит...

— Ну, знаете, если в российской тюрьме 10 лет вы пробудете и в 2028-м с определенными вводными 2018 года выйдете, люди посчитать могут, что вы наивный, но со­гласитесь, российская тюрьма — это не санаторий, а в том числе серьезные моральные испытания. Нет, его не пытали — на него нападали, избивали...

— ...избивали?..

— Да, это в деле есть, и хотя систематический характер это не носило, моральный террор место имел, а мы же все живые люди: если человек жертвой психологического террора стал, потом в том или ином виде это, к сожалению, проявится.

«В захвате Крыма Сурков, может, какую-то роль и сыграл, но это хотелка Путина номер один была изначально»

— Вы сказали, что Ксения Собчак с гестапо сотрудничает, — почему?

— 100 процентов! — потому что лично с Путиным о своем участии в этих выборах договорилась: это реальный факт, и она этого, собственно, не отрицает.

— Вы поэтому Ксению на три буквы послали — публично?

— Ну, мы просто реально в какой-то момент сблизились, в свой дом их приглашали, а путинистов мы в дом не зовем, понимаете? — людей, которые по ту сторону интеллектуальной, культурной или политической пропасти находятся. Это очень обидно было, потому моя реакция столь эмоциональна была — имей я возможность время назад отмотать, наверное, это мягче сделал бы, но раз уж так вышло, то что уж?

— В ответ муж Ксении Максим Виторган вас на те же три буквы послал — вы не обиделись?

— Нет: он себя как нормальный русский пацан/мужик повел. Я его очень уважаю, на его концерты ходил... Все, что он мне сказал, я дискаунтировал, немедленно, и даже следующую фразу, если она прозвучит, дискаунтирую.

— Владислав Сурков по-прежнему ваш друг?

— Мы давно не общались.

— Он выдающаяся личность, на ваш взгляд?

— Абсолютно! Уникальная, и я бы очень хотел, чтобы кто-нибудь когда-нибудь трилогию о нем написал.

— Главным идеологом того, что в Ук­ра­ине четыре года уже происходит, он является?

— Ему это приписывают. На 100 процентов утверждать не могу, но какие-то смешанные формы типа «ни мира, ни войны» или какие-то креативные псевдогосударственные новообразования — это, в общем-то, на его широкий ум похоже.

— Этот вот план Суркова по Украине, если он существует, фиаско потерпел или еще может быть востребованным?

— А я не уверен, что именно какой-то план был, — Сурков достаточно умен, чтобы без плана действовать, ситуативно.

— То есть вы считаете, что все произошедшее, даже захват Крыма, — ситуативная реакция на события в Ук­ра­и­не?

— Думаю, что в захвате Крыма Сурков, может, какую-то роль и сыграл, но это хотелка Путина номер один была, изначально.

«Разговоры ваших президента и премьер-министра по суперзасекреченной связи российские спецслужбы до сих пор слушают»

— Как специалист по мобильной связи несколько лет назад вы мне сказали, что все разговоры на территории Ук­ра­и­­ны — президента, премьер-министра, председателя СБУ, бизнесменов, генералов и даже солдат на позиции АТО — в Москве слушают...

— Ну конечно — и до сих пор. Вы же понимаете, что если СБУ и прочие спецслужбы коррумпированы (а в Украине они коррумпированы), то первыми, кто в печень зайдут, причем правильно, российские спецслужбы будут, потому что путинская администрация все страны СНГ и Варшавского договора своей зоной влияния считает. Конечно, первая и основная задача в данном случае — все под контроль взять, особенно персонажей, от которых проблемы гипотетически могут быть.

Вот смотрите: у «Рошена» проблемы в июле 2003 года возникли. Вероятно, просчитали, что каким-то образом смещение и передача власти будет, а у Порошенко потенциально большие шансы, и ему крючок закинуть решили. Не поленитесь, загуглите: это о том говорит, как российские спец­службы переписку, телефонные разговоры контролируют и анализируют.

— То есть сегодня все, что наши президент и премьер по суперзасекреченной связи говорят...

— ...конечно.

— ...все слушают?

— Разумеется.

— WatsApp, Viber тоже?

— (Пауза). Не знаю.

— А как вам кажется?

— Telegram — нет, иначе бы его в Иране и здесь не хлопнули (улыбается).

— То есть все-таки каналы связи не­под­контрольные есть?

— Ну, вы знаете, в момент нашего преследования мы на козьем общались. Если единомышленники с достаточным уровнем интеллекта общаются — пускай хоть обслушаются — у них мегатонны этих разговоров будут, из которых они ровным счетом ничего не поймут.

«В Украине один популярный певец есть, у которого рейтинг высокий и которого в политику тащат, но как только туда он пойдет, у него антирейтинг будет»

— Раньше вы Украиной интересовались, приезжали, с рядом людей, интересных для вас, общались...

— ...и за это им благодарен...

— Сегодня интереса к Украине у вас меньше?

— Смотрите, по-чесноку давайте: контрреволюция победила. Я не так уж серьезно за этим слежу, но у всех политиков антирейтинг. Один популярный певец есть, у которого рейтинг высокий и которого в по­литику тащат, но, как только туда он пойдет, у него антирейтинг будет, потому что кто-то бирочку на штанах или на ботинках сфотографирует или заметит, что в прош­лом году в Марбелье в клубе вместе с раз­бойником Ивановым он был, за что-то ра­зыскиваемым...

— Да просто напишут, что он детей ест...

— ...и так далее. Словом, я Украине одного из самых популярных и одаренных рок-музыкантов не потерять желаю, а все-таки профессионального политика выбрать, который честный, порядочный, то есть в списках тех разобраться, кто на власть претендовать будут. Это моя рекомендация: человека выбрать, который в экономике дока, считать умеет. Тоже, кстати, белой вороной окажется... (Улыбается).

— Ясно, а что в Великобритании об Украине вообще думают? Вы вот в своем кругу Украину обсуждаете или уже все, интерес утерян?

— Интерес и сопереживание утеряны, так как гробы тем потоком, который был, идти перестали, и все понимают, что коррупция победила, все в постсоветское коррупционное поле вернулось — омерзительное совершенно, лукавое, когда молебны служат, чтобы следующий транш получить, а транш этот прагматично и цинично между властителями пилится. Украина по-прежнему страной с самым большим потенциалом роста в Европе остается, и, вероятно, если за экономику кто-то возьмется, в Палату мер и весов по 20 или 25 годам последовательного десятипроцентного роста экономики войти мож­но, удивительный, уникальный прорыв сделать, но только когда человек появится, который а) считать умеет; б) хотеть красть не будет; в) у которого воля это все осуществить будет.

— Запад на Украину рукой, по-вашему, не махнул?

— Ну, для них все мы совки — в общем, как Нигерия, только в снегу, и сколько тут ни делай, в коррупции все потонет. Есть такая карта мировая — там страны по индексу восприятия коррупции отмечены, и мы до сих пор одного цвета — темно-бордового: вместе с Сомали, Зимбабве и прочими мерзкими режимами.

— В свое время вы мне сказали, что министром экономики Украины стать хо­тели бы...

— Не только вам — мне кажется, на весь мир это прозвучало (улыбается)...

— Если завтра Украина свободной от коррупции станет, в Киев, чтобы Минис­­терство экономики возглавить, при­едете?

— Вы знаете, если свободной от коррупции она станет, желающих головокружительную карьеру сделать, чтобы потом их именами улицы или даже города называли, и без меня многие множест­ва будут, а рецепты все те же — они простые, давно описаны, и я искренне желаю, чтобы человек нашелся, который этот советский нарост, эту коросту, эту наледь многолетнюю собьет, что росткам бизнеса жить, развиваться и плодоносить позволит.

«Любой закон запретить нужно, который на листе формата А5 не умещается»

— Как у умного, просветленного, к тому же четкого, системного человека у вас спросить хочу: какие пять шагов Ук­раине предпринять нужно, чтобы про­цветающей европейской страной стать?

— Подобные вопросы уже звучали, и я понимаю, что повторяться буду, но в первую очередь все от законодательства, от формальных оснований зависит. Законодательство, которое сейчас есть, написано коррупционерами так, чтобы исполнить его невозможно было, чтобы люди взятки платили. В первую очередь любой закон, который на листе формата А5 не умещается, запретить нужно, то есть его полстраницы должно быть (ну, я очень грубо говорю, очень условно), и количество налогов, например, до пяти сократить. Долг не должен быть больше, чем 30 процентов ВВП, — вот в такие ограничения государство поставить надо, конституционно.

Законодательство такое принять следует, которое не то, что разрешено, описывать будет, а только те случаи, которые запрещены: это как можно более свободные рамки должны быть, а внутри их — свобода творчества, но если субъект закона эти рамки переходит, немед­­ленная кара должна наступать. То есть первое — абсолютно дерегулированное законодательство, которое полную свободу пред­принимательской деятельности предполагает, аналог ельцинского закона о свободе торговли 92-го года, но не того, который во втором чтении пошел, а того, который в первом, абсолютно либертарианского.

Второе: согласиться с тем нужно, что 25 лет финальным судом в Украине не украинский суд являться будет, а суд Великобритании, Канады или одной из тех стран, где британское законодательство действует, но судебные разбирательства гораздо быстрее идут...

— ...класс!..

— Это в Киеве 160 или 200 лет назад было, и это прекрасно работало — по-моему, до посещения нашей прекрасной императрицы, которая все это, в общем-то, дискаунтировала. То есть государство независимую судебную систему должно поддерживать, и какое-то время, пока она сформируется, пока люди с совестью вырастут, это должно быть.

Третье — уменьшение сфер влияния государства, то есть, кроме паспорта, который два дня ждать нужно, контакт с государством не более часа занимать должен. Знаете, если из аэропорта в центр направляться, вы огромное здание проезжаете — это Центральная избирательная комиссия, так вот, со всей работой, которая в этом здании делается, восемь программистов справятся.

— А выборы кто фальсифицировать будет — вы что?

— Вот они-то как раз не будут, потому что их восемь будет и они друг друга контролировать станут...

Дальше, четвертое. Почему Одесса в Советском Союзе городом номер четыре была? Потому что порто-франко работало. Вся Украина порто-франко должна стать, то есть если ты ввез и вывез, налогом облагаться это все не должно — сверхвыгодное расположение использовать нужно, это серьезным преимуществом может быть.

Ну и пятое, последнее — от любой добровольной деятельности руки убрать следует. Почему Тимошенко с Путиным в 2006 году договорилась казино раз­громить? Чтобы из России играть в Украину не ездили, а вот Батька этот закон принимать от­ка­зался. Огромное количество личных прав и свобод есть, которые разрешить необходимо — например, геям венчаться, тяжелобольным достойно из жизни уходить...

— ...закон об эвтаназии принять...

— Торговлю легкими наркотиками разрегулировать необходимо, тем более что в Украине они очень популярны, — пусть извне приезжают и покупают: везде, где это произошло, наркоманов меньше, а денег больше. Ношение оружия легализировать нужно, чтобы, как в Швейцарии или Израиле, было...

— ...а заодно проституцию, да?

— И проституцию, конечно, — все это деньги в казну приносить должно, и нужно, чтобы человек право на себя и на свою защиту имел, и страну к инвестициям открыть. Государственного сектора столько не надо — все частным должно быть: дороги, школы... На каких условиях дороги или школы передаваться будут? Ну, государственные школы в каком-то количестве оставаться должны — что-то против нищеты должно быть обязательно. Нищета в наш гуманный век невозможна — здесь я не либертарианец и считаю, что в XXI веке от голода умирать человек никак не может.

Я за то, чтобы каждому гарантированное светское образование дано было, но в целом крючковатые неразумные государственные руки отовсюду убрать нужно, причем законодательно, так, чтобы оно их больше всунуть никуда и никогда не могло. Здесь шоковая терапия обязательна, потому что все в страхе перемен погрязнет, и если полноценную шоковую терапию провести, первые изменения в жизни через месяца три наступят.

«В моем ресторане в Лондоне крутейший винный лист за всю историю человечества!»

— В компании «Евросеть», которую вы основали и которой руководили, 210 тысяч сотрудников было...

— 210 тысяч через нее прошло, а по факту на самом пике 3500 человек на­считы­валось...

— Ну, тоже немало, а в Великобритании у вас бизнес какой?

— Мы только что почти 200 рабочих мест создали — думали, что 188, но их 190 с чем-то, и вот сейчас приличную сумму на­логов за 2016 год заплатим. Всего у меня две компании — виноторговая и hospitality-бизнес, то есть ресторан, самый луч­ший в мире винный магазин, и, соответственно, поскольку весь его ассортимент в ресторане используется, он не досягаемую никем винную карту получил, то есть такой винной карты по цене «магазин плюс 30 фунтов» ни в одном трехзвездочном мишленовском заведении, ни в одном отеле, ни в одном инвестиционном ресторане, где серьезные инвесторы работают, нет — это крутейший винный лист за всю историю человечества! На сегодня ресторан наш 18 дней существует, и тем, как он раз­вивается, мы довольны. Основных ревю еще не было, один-единственный от Evening Stan­dart был, но критики написали, что ресторан HIDE трех мишленовских звезд достоин. Сейчас, несмотря на хорошую погоду, там все еще посетители находятся — он полный.

— Ваше состояние за время пребывания в Великобритании уменьшилось или увеличилось?

— Уменьшилось и сейчас в наинизшей точке находится, потому что все это время разбрасывания камней было.

— Ну, сколько вы сегодня «весите»?

— Я этот вопрос очень не люблю — пусть внешние компании считают. Два с половиной года мы в магазин инвестировали, в 2012-м закончили, в 2013-м инвес­тировать в новый проект начали и в мае нынешнего года финишировали — сейчас все это функционировать начало. Если отдельно виноторговую компанию рассматривать, то с 2016 года трачу я меньше, чем зарабатываю, — включая домики в Антибе и перелеты, по старой привычке, на частных самолетах.

— Последний вопрос: вы счастливы?

— По Конфуцию, «счастье — это когда тебя понимают», поэтому в тот момент, ког­да понимают, — да. То есть нет! (Смеется).

— Ну а я понял, чего для полного счас­тья мне не хватает, — в Лондон прилететь, в ваш ресторан и винный магазин пойти, потому что просто чертовски напиться хочется... 

— Я вас приглашаю — приезжайте, пожалуйста, вместе с Алесей, столик с видом на Грин-парк и Букингемский дворец вас ждет...

— Спасибо!

Записала Анна ШЕСТАК

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter