Владимир ПАРАСЮК: «Аваков перешел на сторону зла, потому что не хотел ссориться с Петром Алексеевичем»

Внефракционного народного депутата Украины Владимира Парасюка уже прозвали Володя Боевая Нога за многочисленные драки как в стенах Верховной Рады, так и за ее пределами. Редкая парламентская сессия обходится без очередного скандала с участием Парасюка, а российская версия Википедии подробно и дотошно фиксирует каждое «достижение» нардепа в боях без правил.

Но прежде всего Парасюк прославился своим выступлением на сцене Майдана 21 февраля 2014 года — на следующий день после массового расстрела активистов на улице Институтской в Киеве. Когда лидеры оппозиции Виталий Кличко, Арсений Яценюк и Олег Тягнибок вновь заявили о переговорах с президентом Виктором Януковичем, Парасюк неожиданно прорвался на сцену и поставил ультиматум: «Если завтра до 10 утра вы не выступите с заявлением, чтобы Янукович ушел в отставку, мы идем с оружием на штурм!». Майдан горячо поддержал Парасюка, освистал оппозицию, а наутро стало известно, что Янукович сбежал из столицы.

С началом войны на Донбассе Парасюк отправился в зону АТО в составе добровольческого батальона МВД «Днепр-1», а осенью 2014 года на досрочных парламентских выборах победил с результатом 56,56 процента в мажоритарном округе № 122 во Львовской области.

«Я не бил сотрудника полиции в мариупольском суде. Готов руку на Библию положить»

— Не собиралась спрашивать о ваших многочисленных драках, эта тема уже набила оскомину. Но открыла новос­ти, а там опять: «Нардеп Владимир Парасюк ударил...».

— (Прерывает). Да не бил я его! С полной ответственностью вам заявляю, что драка с Гелетеем... Ну... Это был определенный надрыв. Этот человек имеет непосредственное отношение к Иловайской трагедии, где был я и где погиб мой товарищ. У меня по отношению к этой личности такие эмоции, что иногда не могу с ними справиться. Очень прошу, не будьте раздражителем, не упоминайте его имя, потому что это всегда выводит меня из равновесия... Три года прошло после Иловайска, а я еще не научился справляться с эмоциями, когда меня об этом спрашивают. Искренне вам говорю.

— Вообще-то, я имела в виду не драку с экс-министром обороны Украины Валерием Гелетеем, которая произошла еще в октябре. Я хотела спросить о недавнем инциденте в Апелляционном суде Мариуполя, где вы ударили полицейского.

— Я этого человека не трогал. Совсем. Даже рукой к нему не прикоснулся.

— Может, ногой?

— Не иронизируйте.

— Но есть же видео из мариупольского суда.

— Подчеркиваю: я не бил сотрудника полиции в мариупольском суде. Готов руку на Библию положить: я его не трогал. Давайте спросим себя: если бы я действительно нанес удар, разве они не выложили бы видео? Ведь в суде повсюду видеокамеры. Вместо этого они слили в сеть какие-то непонятные кадры, на которых ничего толком не видно. Потому еще раз вам повторяю: это спровоцированная и спрогнозированная акция по моей дискредитации.

— Спровоцированная кем именно?

— Аброськиным (заместитель главы Национальной полиции Украины Вячеслав Аброськин. — «ГОРДОН»). Кстати, так называемый журналист Андрей Дзиндзя, который неоднократно вбрасывал фейковые видео обо мне, — непосредственный друг Аброськина и сливной бачок МВД. Надо вбросить дискредитирующую информацию? Через Дзиндзю. Надо спровоцировать людей? Тоже через него, потому что Дзиндзя сам на крючке в МВД.

— А что вы с Вячеславом Аброськиным не поделили?

— Почему МВД набросилось на меня? По простой причине: все началось после торговой блокады. У меня был — не скажу дружеский, но нормальный диалог с МВД: я принимал участие в обсуждении и формировании некоторых принципов, которые затем применялись в полиции. Но после торговой блокады все изменилось. Считаю, Арсен Борисович Аваков стал не на ту сторону, на какую стоило бы. Он перешел на сторону зла, потому что не хотел ссориться с Петром Алексеевичем.

— События последнего года четко де­монстрируют, что глава МВД Аваков как раз не боится ссориться с президентом Порошенко.

— Ну, речь же не только о Петре Алексеевиче, а о большом количестве влиятельных людей из его окружения, у которых с Порошенко общие интересы. Эти интересы пересекаются и с однопартийцами Арсена Борисовича.

К примеру, когда мы ехали на торговую блокаду, я лично ему сказал: «Арсен Борисович, мы едем на восток блокировать торговлю. Предупреждаю вас, чтобы вы потом на меня не обижались и не говорили о «спланированной провокации».

— Что ответил Аваков?

— «Это надо обязательно сделать, потому что торговля уже всем надоела». Говорили с ним тет-а-тет, он уверял, что ни в коем случае нельзя торговать с оккупированными территориями.

— Получается, он вас обманул?

— Думаю, в то время Арсен Борисович понимал, что надо блокировать, но не хотел этого делать, не верил, что подобное возможно. Он понимал объемы торговли, но не верил, что мы окажемся настолько стойкими и сможем все остановить. С первых дней блокады, которая стартовала в декабре 2016-го, ожесточенного противостояния со стороны полиции не было. Это началось позже, после чего мои отношения с МВД испортились.

— Не звонили Авакову напрямую, не спрашивали, почему он резко поменял мнение о блокаде?

— Звонил, когда полиция окружила меня, моих родных и побратимов. Мы ехали на редут, нас заблокировали посреди дороги и начали стрелять из автоматов. Я звонил всем: Авакову, Парубию, Шкиряку, Князеву. Всем звонил, потому что была угроза жизни! Никто не поднял трубку. Дозвонился лишь до Трояна, который мне сказал: «Извини, я тут не при делах, твои проблемы — сам решай». (Вадим Троян, заместитель министра внутренних дел. — «ГОРДОН»).

— Сколько уголовных производств на вас заведено по факту драк?

— 13, 14, а может, и 17. Не знаю. Какая разница?

— Вы не в курсе, сколько против вас уголовных производств?

— Не в курсе. Во время блокады Аб­роськин вообще их каждый день регистрировал. Чтобы вы понимали: человек, который повредил мне руку на торговой блокаде, написал заявление в полицию, что это я его якобы избил!

«На нас вышли люди Ахметова: мол, мы заинтересованы, чтобы уголь снова пошел, назовите свою цену»

— Блокадники во главе с вами выдвинули ультиматум так называемым «ЛНР» и «ДНР» освободить пленных. Прошел почти год — сколько наших заложников вам удалось за это время вытащить?

— Так ведь блокада не закончилась.

— Это не ответ. Ультиматум есть ультиматум. Так сколько украинских бойцов вам удалось вернуть домой?

---

---

— Еще раз говорю: блокада продолжается. Более того, когда мы перекрыли грузо-пассажирскую станцию Фенольная Донецкой железной дороги, а блокада вызвала огромный резонанс в СМИ и соцсетях, на нас вышли люди Ахметова: мол, мы заинтересованы, чтобы уголь снова пошел, назовите свою цену.

— И вы ее озвучили?

— Я сказал, что деньги нас не интересуют, только заложники. Пусть отпустят два десятка парней каким угодно способом: передадут СБУ или президенту, можно даже через своих агентов влияния, но лишь бы освободили. Люди Ахметова ответили: «Не вопрос», — и все, больше на связь не выходили.

— Почему?

— Думаю, был определенный звонок в Администрацию президента, где людям Ахметова дали понять: ни в коем случае никаких пленных никто отпускать и забирать не будет.

— А давайте в критике президента вы не будете переходить элементарную этическую грань и здравый смысл. Мно­го чего можно предъявить Порошенко, но точно не нежелание освободить ук­ра­инских пленных.

— Если бы после звонка людей Ахметова наших парней освободили — это стало бы наглядной демонстрацией всему обществу, что на процессы освобождения пленных можно влиять именно с украинской стороны. Это стало бы доказательством того, что освобождение в определенной степени блокируется нежеланием Администрации президента давить на российскую сторону. Думаю, для Петра Алексе­евича освобождение украинских пленных — это определенный метод манипуляции, запугивания и пиара внутри Ук­раины.

— Интересно: а люди беглого олигарха Сергея Курченко, скрывающегося в Москве, вам во время блокады не звонили?

---

---

— О чем вы?

— В СМИ много расследований, в которых утверждается, что именно из-за блокады часть предприятий в «ЛДНР» перешла под контроль Курченко.

— Мы перекрыли товарооборот с оккупированными территориями всем олигархам: Ахметову, Таруте, Курченко, Медведчуку и Порошенко. Мы даже не знали, что завод по изготовлению пластиковых труб в оккупированном Приазовье принадлежит Курченко. Просто заблокировали — и все. Сейчас наши ребята там не стоят, потому что работает постановление СНБО о запрете торговли. Но если поезда вновь поедут — узнаем, потому что держим все под контролем.

«Слышал, за голосование против снятия неприкосновенности с Клюева давали по 100 тысяч долларов. Еще слышал о 25-30 тысячах долларов за другие голосования»

— Хоть раз лично общались с Порошенко?

— Мне не о чем с ним говорить. Он меня приглашал, я отказался.

— Куда и когда именно приглашал?

— В Администрацию президента во время торговой блокады. Приглашал не только меня, но и Семена Семенченко. Мы отказались.

— Почему?

— А о чем с ним говорить?

— С людьми Ахметова вы говорили. Что за переборчивость?

— Во-первых, люди Ахметова сами мне позвонили и спросили, может ли быть диалог, если та сторона кое-что предложит. Во-вторых: зачем мне идти в Администрацию президента? Чтобы услышать, какой «экономический вред» наносит Украине наша торговая блокада? Я в это не верю, а они только для подобных объяснений и при­глашали. Еще приглашали, когда во второй раз коалицию формировали и очень сильно меня в нее затягивали.

— Вы почти три года в парламенте, многое видите изнутри. Сколько платят за то или иное голосование в Раде?

— Сумм в миллионы долларов точно нет. Есть отдельные народные депутаты, у которых нет бизнеса, они пришли из разных сфер — юриспруденции, гражданского сектора и так далее. Пришли и поняли: Верховная Рада — неплохой способ заработка. С такими нардепами контактируют кураторы от Березенко и Кононенко, что-то приплачивают за голосование (Сергей Березенко и Игорь Кононенко — заместитель и первый заместитель председателя фракции Блока Петра Порошенко. — «ГОРДОН»).

— Как именно это происходит? Накануне голосования вызывают в кабинет и раздают конверты с деньгами?

— Понятия не имею, никогда в этом не участвовал. Знаю лишь, что сразу не платят: озвучивают сумму, делят ее на не­сколь­ко месяцев, сначала дают половину суммы, а когда выполнил все обязательства — отдают остальное.

— Размер сумм?

— Слышал, что за голосование против снятия неприкосновенности с Клюева давали по 100 тысяч долларов. (Сергей Клюев, внефракционный нардеп, брат Андрея Клюева — бывшего главы Администрации президента Януковича. В июне 2015 года Верховная Рада поддержала представление о снятии с Сергея Клюева депутатской неприкосновенности, сейчас он в розыске. — «ГОРДОН»).

Еще слышал о 25-30 тысячах долларов за другие голосования. Это чтобы задобрить отдельных нардепов. А когда требуется инициирование и лоббирование фракцией или депутатской группой определенных схем (например, чисто ахметовских в энергетической сфере) — там уже фигурируют значительно более серьезные суммы в миллионы гривен.

— Неужели вам ни одного заманчивого предложения не поступало?

— Когда-то предлагали вступить во фракцию БПП. Даже одного политолога прислали со мной поговорить. Он, так сказать, зондировал почву. Я сразу отказался.

— А если взять деньги и все равно проголосовать так, как хочется, — это чем грозит?

— (Смеется). Мне друзья-нардепы тоже говорили: «Вот дурак, надо было взять деньги, а потом всех спалить. Но кураторы в Раде тоже не дураки, сразу всю сумму не дают, чтобы нельзя было вывалить на стол пачку долларов и на всю страну заявить: вот их политическая взятка. Они дают маленькими суммами в течение нескольких месяцев, а после определенного периода говорят: «Спасибо за службу» — и отдают остальное.

«Мне Гройсман предлагал: «Володь, поддержи бюджет, а я тебе 20 миллионов гривен выделю на округ»

— Недавно Рада, пожалуй, впервые за историю независимой Украины приняла бюджет не в новогоднюю ночь. Почему вы проголосовали против?

— Я за всю свою каденцию нардепа ни разу ни за один госбюджет не голосовал. Потому что там дерибан, а не планирование. В прошлом году даже премьер-министр Гройсман мне звонил и предлагал: «Володь, поддержи бюджет, а я тебе 20 миллионов гривен выделю на округ».

— Может, это был пран­кер и вас разыграли?

— Это был Владимир Борисович Гройсман. До того я не раз бывал в его кабинете, мы пытались решить проблему автомобилей с иностранной регистрацией. В кабинете также Южанина была и еще несколько нардепов (Нина Южанина, нардеп БПП, глава парламентского комитета по вопросам налоговой и таможенной политики. — «ГОРДОН»). Я общался с ними какой-то период времени, надеялся, что они действительно готовы что-то изменить в стране. Гройсман говорил: «Давайте урегулируем этот вопрос, чтобы не было бардака и все имели доступ к автомобилям». В конечном итоге они меня кинули, не выполнили обещаний.

За эти годы Кабмин и коалиция никаких дополнительных средств на мой округ не выделили, хотя я пытался что-то выбить. Но они выделяют дополнительные 15-20 миллионов гривен на округ только при условии голосования за годовой госбюд­жет.

— И почему бы не пойти на компромисс и не получить дополнительные деньги для своих же избирателей?

---

---

— Нет.

— Почему? Бюджет же все равно при­нят, а ваш округ остался без дополнительных 20 миллионов гривен.

— Нет! Я что, пришел в Раду совестью торговать? У меня были сомнения: «Вот чего ради люди должны страдать?». Но, во-первых, в разрезе нынешней инфляции 20 миллионов на округ из 175 тысяч избирателей — это копейки. Во-вторых, власть будет считать, что меня можно купить. Нет, никакие деньги этого не стоят. Надо страну менять, а не бюджет дерибанить.

— Правда, что аренду жилья в Киеве вам как нардепу компенсируют из госбюджета?

— Да.

— Некрасиво.

— Почему?

— Потому что живете в центре столицы, а там дикая арендная плата.

— Нет, я живу на окраине. До того снимал квартиру в центре, в советской постройке, но переехал, потому что зимой там было очень холодно. Сейчас арендую трехкомнатную квартиру на окраине столицы.

— Почему не перебрались в отель «Киев» возле Рады? Там же бесплатные номера для нардепов.

— Потому что на содержание нардепа в этом отеле государство тратит те же деньги. А квартира — это удобно, во время акций можно принять много друзей, которым негде переночевать в Киеве. Например, сейчас в моей гостиной ночуют три человека, в другой комнате — два, еще в одной — моя родная сестра Ирина.

— Во сколько обходится трехкомнатная квартира на окраине?

— Трачу все, что выделяет государство.

— Не государство, а я как налогоплательщик. Так во сколько мне обходится жилье для нардепа Владимира Парасюка?

— Около 12 с половиной тысяч гривен в месяц. Если бы видели, где я сплю, так бы не говорили. Поверьте, я никогда не прибеднялся, но действительно живу достаточно скромно.

«Я Коломойского спрашивал: «Вы понимаете, что нас прослушивают?». Он сказал: «Меня в 2014-м прослушивали, а сейчас нет»

— Вы общаетесь с Коломойским?

— Он звонил мне несколько раз.

— Просто поговорить?

— Если честно, да. Кстати, Коломойский и во время торговой блокады мне звонил.

— Ну, это многое объясняет.

— Нет, он просто спрашивал: «Как там у вас дела?». Я сказал: «Все хорошо. Держимся». На этом все.

— А не могли бы вы передать вашему Коломойскому...

— ...не нашему. Еще раз говорю: в 90 процентах этих звонков очень мало конкретики. Просто разговоры на общие темы.

— Ладно, рано или поздно телефонные разговоры Коломойского все равно сольют в сеть, как уже не раз бывало.

— Кстати, я его об этом спрашивал: «Вы понимаете, что нас прослушивают и могут смонтировать разговор под разными углами?». Он сказал: «Да ну, меня в 2014-м прослушивали, а сейчас нет». Я ответил, что «может, вас и не прослушивают, а меня наверняка».

— У вас изменилось отношение к Коломойскому после того, как в марте 2015-го его уволили с должности председателя Днепропетровской областной госадминистрации и он начал отвоевывать контроль над крупнейшей нефтедобывающей компанией Украины «Укрнафта»?

— Я интересовался многими эпизодами из его биографии. К некоторым страницам его жизни, несомненно, есть вопросы, но в 2014 году именно он приложил очень много усилий, чтобы защитить нашу страну.

— Вам не кажется, что тогда интересы Коломойского просто совпали с интересами государства Украина, в противном случае все могло обернуться иначе?

— Я не защищаю Коломойского. Расскажу одну историю. Не знаю, правдивая она или нет, но я ее слышал от него самого еще в 2014 году.

Когда началась война, а российские войска могли продвинуться аж до Киева, собрались очень влиятельные люди. Коломойский им сказал: «Давайте сделаем все, чтобы остановить войну. Да, воевать — это очень дорого. Откуда возьмем деньги? Давайте все предприятия, которые мы приватизировали раньше, реприватизируем по рыночным ценам, но это должен сделать каждый из нас». Все согласились, а условия начал выполнять только Коломойский. Остальные олигархи пошли к Петру Алексеевичу с чемоданами налички защищать свои схемы.

— И вы поверили в эту версию Коломойского?

— Принял как информацию. Я очень мало верю или не верю. Но последующие события в Украине, похоже, подтверждают, что эта версия имеет смысл. Конечно, у Коломойского есть активы в Украине. Конечно, ему нужно сохранение страны. А насколько патриотичными были его убеждения в 2014-2015 годах, думаю, время покажет.

«Беркутовцы стояли на блокпостах в АТО за много километров от передовой, но тоже получили статус участников боевых действий»

— Почему вы не ходите в суд над «Бер­кутом», где слушается дело о расстрелах на Майдане зимой 2014-го?

— На какие именно из судебных заседаний? Их же много каждую неделю.

— Хоть на какое-то придите.

— Я в какой-то период времени перестал ходить на эти суды, не выдерживал эмоционально. Сейчас мой помощник Владислав Добош — один из лучших адвокатов в Украине, который защищает добровольцев и представляет в судах пострадавших на Майдане, — постоянно меня информирует, как продвигаются дела по «Беркуту». Сейчас в судах идет рассмотрение дела по сути, заслушивают показания потерпевших, это очень долгая процедура...

С уважением отношусь ко всем, кто хочет добиться справедливости. Я тоже этого хочу, и если в судах начнутся противостояния или, например, не захотят заслушать любого свидетеля со стороны Майдана — обязательно подключусь к процессу.

— Что бы вы ответили тем, кто настаивает: на Майдане «Беркут» выполнял приказ, и в зоне АТО экс-сотрудники «Беркута» выполняют приказ, но в первом случае их усадили на скамью подсудимых?

— Единицы из сотрудников бывшего «Беркута» были на настоящей войне в зоне АТО. Единицы — слышите?! У обычных граждан немного преувеличенное представление об АТО. Все почему-то думают: где бы ты ни был в зоне АТО — везде одинаково война. Нет, не одинаково. Одно дело — стоять за полторы сотни километров от линии разграничения, а другое — побывать в аду Иловайского или Дебальцевского котлов, в донецком аэропорту.

Беркутовцы стояли на блокпостах в АТО за много километров от передовой, но тоже получили статус участников боевых действий. К примеру, в Межевой (это поселок на границе Донецкой и Днепропетровской областей) был блокпост бывшего «Беркута», и они все получили статус УБД. Все!

— Но ведь правила одинаковы для всех: если воевал в зоне АТО — значит, участник боевых действий.

---

---

— «Воевал»?! И какому риску они подвергались, находясь в 150 километрах от линии разграничения? Я в зоне боевых дей­ствий беркутовцев не видел. Совсем. Точнее, видел одного-единственного, он был в нашем батальоне, но уволился из «Беркута» задолго до Майдана, а в 2014-м пошел добровольцем на фронт.

Моего друга, который был в Иловайске, спас большое количество людей, получил ранения и продолжил службу, задержали экс-сотрудники «Беркута» на въезде в зону АТО. И сейчас я вынужден ездить по судам и вытаскивать его из тюрьмы. Так же, как и десятки добровольцев, которых власть упрятала за решетку за их активную гражданскую позицию.

Психологию сотрудников «Беркута» считаю рабской. Они вечно жалуются на власть, говорят, что ни в чем не виноваты, ведь им приказали стрелять по майдановцам. Но ведь они могли отказаться выполнять преступный приказ! Если не нравится приказ, если чувствуешь, что совесть не позволит его выполнить, — брось это! Не выполняй! Реализуешь себя в другом месте, более достойном. Но нет, они этого не хотели и не хотят! Им с их рабской сущностью важно жить в системе координат, где приказы отдают и выполняют, не задумываясь, что расстреливают невинных людей на Майдане.

— Вы не раз говорили, что не собираетесь давать свидетельские показания о расстреле Небесной сотни утром 20 февраля 2014 года, потому что — цитирую: «История не готова к этой правде, украинское общество не готово, при Порошенко эту правду нельзя говорить. У власти не те люди, которые бы могли обеспечить всем людям справед­ливость».

— Давайте закроем эту тему.

«Не хочу все сводить к Саакашвили. В стране полно проблем, не стоит их решение связывать лишь с одной фамилией»

— Извините, но подобная позиция предоставляет защите «Беркута» безграничное поле для манипуляций. Адвокаты экс-беркутовцев постоянно твердят в суде о «винтовке Пашинского», «снайпере в гостинице «Украина», «выстрелах из здания консерватории» утром 20 февраля.

— Я отвечу — и мы больше не будем касаться этой темы. Все, что говорят адвокаты беркутовцев, — неправда! Утром 20-го «Беркут» пытался поджечь здание консерватории — последний редут, где люди могли укрыться после поджога Дома профсоюзов и очередной попытки зачистить Майдан.

Силовики забросали консерваторию кок­тейлями Молотова, люди тушили огонь, а «Беркут» начал стрелять. И люди дали отпор. «Беркут» отступил, волна митингующих рванула вверх по Институтской, а беркутня их расстреляла. Так погибла Небесная сотня. И следствие это доказало.

Всех силовиков, вышедших против Май­дана, я считаю виновными. Всех! Не важно, они просто патроны подносили или ждали в автобусе своего дежурства. Все должны понести наказание! Вот это будет справедливостью, это будет достойным ответом тем, кто погиб на Майдане. Если бы силовики сами не хотели — их бы там не было. Все. Точка.

— Почему вы дистанцировались от Михеила Саакашвили, хотя вначале поддерживали его протест против правящей власти?

— Я хожу на его акции, был с ним и на Майдане, и перед Верховной Радой, но... Я больше не хочу никаких революций в Ук­раине. Глубоко убежден, что мирно, эволюционным путем, мы добьемся настоящих реформ. Без революций. Ну, может, с некоторыми противостояниями.

Я просто не хочу все сводить к Саакашвили. В стране полно проблем, не стоит всей стране их решение связывать лишь с одной фамилией. Но я не собираюсь закрывать глаза на то, как Порошенко незаконным образом, с помощью Генпрокуратуры, расправляется со своими политическими оппонентами. В телефонные разговоры якобы Саакашвили с якобы Курченко я, кстати, не верю. Считаю эти «пленки» спланированной спецоперацией Петра Алексеевича. Нам вообще давно уже нужна новая политическая элита.

— И откуда возьмется «новая политическая элита»?

— На выборах. Не верю в социологию, не верю в то, что транслируется по телевидению: якобы Петру Алексеевичу нет альтернативы. Конечно, есть. Весь этот шлак в социологических опросах не отражает реальные настроения граждан.

Идет глобализация, которая уже затронула Украину, следовательно, люди во власти со старым совковым подходом так или иначе уйдут. Будут честные и абсолютно одинаковые правила для всех. Кто под ними подписывается — пожалуйста, работайте, кто — нет — до свидания.

— Назовите альтернативу Порошенко на посту президента.

— Альтернатив много, например, Егор Соболев, Сергей Лещенко, Семен Семенченко, Олег Петренко, Оксана Корчинская.

— Ясно.

— А чего вы так реагируете?

— С такой альтернативой уж лучше опять Порошенко.

— Не думаю, что народ изберет Петра Алексеевича на второй срок. Хотя, даже ес­ли изберет, все равно никуда от эволюции сознания мы не денемся.

«Семен Семенченко — гений в организации любого процесса!»

— Почему вы прекратили общение с вашим бывшим командиром по добровольческому подразделению «Днепр-1», а ныне нардепом от «Народного фронта» Юрием Березой?

— Потому что Юрий Береза — это человек, который воспользовался своим статусом, приобретенным после 2014-го, и аккумулировал его в деньги.

— То же самое можно сказать о Семене Семенченко, но в отличие от Березы вы с ним дружите.

— Я вообще не понимаю, почему у многих людей такое критическое отношение к Семену Семенченко.

— В его биографии чересчур много белых пятен.

— Семен Семенченко — гений в организации любого процесса! Вы понимаете, что этот человек в 2014 году создал батальон «Донбасс», вокруг которого выстроил правдивую пропаганду и правильное информационное поле? Семен объединил в батальон несколько сот людей, которые реально защитили и до сих пор защищают нашу страну.

Вы понимаете суть претензий к нему? Фамилию сменил с Гришина на Семенченко? Извините, но ответ очень прост: Семен Семенченко — это псевдоним, который был раскручен в 2014 году, и только с этой фамилией он мог попасть в Раду.

— Тогда почему многие бойцы АТО настаивают: на самом деле Семенченко не воевал, а изредка появлялся на передовой, фотографировался для пиара и сразу возвращался в безопасное место?

— Почему некоторые атовцы не воспринимают Семенченко? Потому что он не побоялся взять на себя ответственность и стал командиром в период абсолютного безвластия. Когда мне предлагали стать командиром, я отказался, потому что не имел соответствующего опыта, не был готов в то время нести такую тяжелую ношу.

— Андрея Тетерука, который тоже не побоялся взять на себя ответственность и возглавил батальон «Миротворец», а после стал нардепом от «Народного фронта», уважаете?

— Сейчас — нет, не уважаю. Знаете, что за болезнь его сразила? Деньги и власть.

— Уверены, что сами не подхватили эту «болезнь»?

— У меня другие принципы. Я не боюсь потерять своей значимости в глазах общества.

«У меня уже прописана дорожная карта. Я бы не создавал видимости реформ, как это делает Аваков»

— Почему вы не сдадите мандат, если и за бюджет не голосуете, и один, без команды, ни на что в Раде толком по­влиять не можете?

— Потому что мой мандат — это моя ответственность. Я не тот человек, который бросает что-то на полпути. Даже когда очень тяжело, тяну, сколько могу.

Что касается сегодняшнего напряжения внутри общества, постоянного вопроса перевыборов... Если бы в Украине не было перманентного кипения внутри общества — мы бы превратились в Россию. Я этого не хочу.

— Чем займетесь, если больше не изберетесь в Верховную Раду?

— Ой, буду жить! Наверное, придется отбиваться от атак Генпрокуратуры, у них появится реальная возможность меня достать. Пока же им это запрещает мой депутатский статус. А вообще я бы хотел попасть в исполнительную власть, возглавить какое-нибудь ведомство.

— Например?

— Ну, не знаю... Моя мечта — возглавить какую-нибудь силовую структуру, например, МВД.

— Представляю заседания во главе с министром Парасюком. Вы же в первый день сорветесь и пустите в ход руки-ноги.

— Во-первых, если бы я возглавил МВД — сразу уволил бы 90 процентов штата. Не шучу. У меня уже прописана дорожная карта, есть идеи. Я бы не создавал видимости реформ, как Аваков. Никакие это не реформы, а профанация.

Дайте мне объем работы — и я ее выполню. Не хвастаюсь и не преувеличиваю, но если приедете ко мне во Львов, увидите, на каком высоком уровне я организовал работу своего офиса. Там идет прием граждан, есть молниеносная реакция на все обращения, выполняется работа, связанная с моей депутатской деятельностью.

— Сколько людей в вашей ко­манде?

— Больше 20. Пять из них оплачиваются из депутатского фонда, который предоставляет Верховная Рада, часть помощников — на общественных началах, работу ос­таль­ных оплачивает моя семья. Мне сложно, потому что 25 числа каждого месяца я переживаю, смогу ли оплатить аренду офиса и выплатить зарплату всем в команде.

— Если задаться целью еще больше вас скомпрометировать, что это может быть, кроме ваших драк?

— Да я и так живу, как на пороховой бочке. Меня окружают умные люди, они открыто говорят: «Многое из того, что делаешь, тебе вредит, тянет на дно». То же говорят и знакомые политтехнологи: мол, зря совершил тот или иной поступок. А я отвечаю, что если бы так не поступил — перестал бы себя уважать.

Я за депутатство не держусь, не смотрю на депутатский мандат как на шанс выстроить карьеру. Именно потому не собираюсь терпеть вранье в свой адрес. Поверьте, в жизни бы ни на кого не поднял руку или ногу, но сейчас во власти столь­ко лжецов и воров, что иногда приходится. Это как на войне: сидя в окопе, песнями и стихами танки не победить, надо достать РПГ и стрелять.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter