Российский политолог и публицист Андрей ПИОНТКОВСКИЙ: «Путин и Трамп размахивали друг перед другом своими ядерными пиписьками»

«Если начнется серьезная заварушка и вы уничтожите обе наши базы в Сирии, то мы используем ядерное оружие»

— Мировая ядерная стратегия — близкая вам тема. Соцсети в последние дни трясет от сообщений о начале третьей мировой. Ядерная война сегодня возможна?

— В ближайшее время она совершенно исключена, потому что ее не хотят ни политики, ни военные обеих стран. Я полагаю, вы имели в виду войну между Россией и Соединенными Штатами?

— Да.

— Постановочный удар американцев показал, насколько осторожны американские военные. Да и российские тоже. Откуда корни вашего вопроса? В течение не­скольких дней два очень могущественных и не очень адекватных человека размахивали друг перед другом своими ядерными, извиняюсь, пиписьками. Один — в Twit­ter, другой — в мультиках. Весь мир наблюдал и задавал тот же самый вопрос. В результате с исключительной осторожностью аме­риканцы нанесли удар. Как бы не задеть нигде ни одного российского военнослужащего! Ни рядышком, ни близко.

Первая реакция Москвы тоже была какая-то странная — своей деликатностью. Что российские системы противовоз­душной обороны не участвовали в отражении этого нападения. Как это не участвовали, если мы давно кричим, что защищаем брат­ский сирийский народ?

Закрыли небо суверенной Сирии самыми современными ракетами? Объяснение по своей убедительности для специалис­тов было таким же, как раньше. Помните, год назад то же самое было? Американцы ударили по одному сирийскому аэродрому. А мы объяснили: знаете, кривизна Земли помешала нашим противовоздушным силам. Не учли кривизну Земли, к сожалению. Сейчас сказали, что ракеты западных стран не входили в зону ответственности наших противовоздушных сил. Наверное, «зона ответственности» — это небольшие клочки территории вокруг наших баз. Короче, военные и той, и другой страны не имели ни малейшего желания начинать конфронтацию, которая, как всякое военное столкновение, могла привести к неконтролируемой эскалации.

— Если сравнивать сегодня военно-промышленный потенциал России и США, какая картина получается? Россия догнала Америку? А может, уже и перегнала?

---

---

— Мы обсуждаем конкретную ситуацию в театре боевых действий на Ближнем Вос­токе, вокруг Сирии. Там превосходство Соединенных Штатов, их флота, авиации — 10 к одному примерно. Были угрозы нашего замечательного начальника Генерального штаба Валерия Герасимова, всемирно известного теоретика гибридной войны, автора «зеленых человечков», «ихтамнетов», фигуры в Украине хорошо известной.

Он сказал: «Мы будем в случае нападения бить не только по ракетам, но и по носителям». То есть по американским эсминцам и так далее. Это столкновение окончилось бы через несколько часов полным уничтожением российской инфраструктуры. Задайте мне вопрос: почему тогда при таком соотношении сил Москва позволяет себе столь дерзкое поведение и подобные заявления, вроде «бить по носителям»?

— Задаю.

— А потому, что здесь, как и во всей рос­сийской внешней и военной политике, срабатывает элемент ядерного шантажа. Вот мы и переходим к ядерной стратегии, о которой вы упомянули. Подтекст такой: да, мы понимаем, что вы сильнее. Но если начнется серьезная заварушка и вы уничтожите обе наши базы в Сирии, то мы используем ядерное оружие. Можем трахнуть по тер­ритории Соединенных Штатов. Этот ядерный шантаж начиная с 2014 года все время присутствует в международных отношениях. Помните ведь, как Путин в зна­менитом фильме...

— Про Крым?

— Да, он говорил, что во время аннексии Крыма привел в состояние боевой готовности российские ядерные силы. Так, на всякий случай.

«Самое уязвимое место Трампа — это Путин, у них весьма странные взаимоотношения»

— Леонид Кучма недавно поделился воспоминанием, как он подписывал договор о ядерном разоружении Украины — Будапештский меморандум, гарантировавший неприкосновенность украинских территорий. Вскоре после этого президент Франции Франсуа Миттеран сказал ему: «Молодой человек, неужели вы не понимаете, что они вас обманут?». Как вы думаете, тогда у Украины был реальный шанс сохранить ядерное оружие?

— Знаете, громадное давление оказывалось на Украину, прежде всего Соединенными Штатами, а также другими ядерными державами, которые стали участниками этого меморандума. Я бы не стал винить украинское руководство. В той обстановке было очень трудно устоять, трудно противостоять этому давлению. И не только ведь меморандум. Были десятки соглашений с Россией о вечной дружбе и так далее, Москва их все нарушила. Что воз­вращаться к тем временам? Мы живем в сегодняшней реальности.

С одной стороны, хорошо, что военные так осторожны, что все ограничилось показательным ударом. Была ночь по Вашингтону, а в России и в Украине уже утро, и я внимательно наблюдал реакцию Москвы на эти события. Беспрерывно идут какие-то безумные политические шоу. Они там проговариваются о своих настроениях и задумках.

Первой реакцией был вздох облегчения. Что не придется исполнить угрозу Герасимова и бахнуть по американским эсминцам. Но с каждым часом этот вздох почти что трусливого облегчения перерастал в эйфорию и наглую уверенность. Перед нашим разговором я посмотрел очередных Киселева и Соловьева. Ударный день! У них уже один нарратив: американцы нас испугались.

— Поверили им?

— Говорят: они не посмели, теперь мы... Они могут неверно оценивать деликатность американских военных. Как известно, Трамп настаивал на более серьезном ударе, а сдерживающим фактором были прежде всего Пентагон и Бешеный Пес, министр обороны Джеймс Мэттис. Вот эта уверенность в том, что американцы не посмеют, потому что они нас боятся, не подтолкнет ли их к какой-нибудь авантюре в другом регионе мира? Например, на российско-украинской границе или в Прибалтике? «Партия войны» непрерывно призывает: «Давайте завтра пойдем на Мариуполь». Или: «Да что там, какие-то жалкие прибалты!». Эта «партия войны», толкающая Кремль на дальнейшие авантюры, может деликатность американцев неправильно истолковать.

— Нет ли сейчас опасности, что Ук­ра­и­на станет разменной монетой? Россия уходит из Сирии, зато еще сильнее вцеп­ляется зубами в Украину?

— Такой опасности нет. Вся операция «Трампнаш» была задумана вот для чего. Мы приведем в Белый дом полезного человека, который либо как-то связан с нами, либо его взгляды близки нам. Мы с ним «вторую Ялту» проведем. Это касалось не только Украины. Их требованием, обращенным к Западу, после 2014 года была «вторая Ялта». «Давайте разделим мир, как в 1945 году Сталин с Черчиллем и Рузвельтом. Разумеется, все постсоветское пространство, включая Украину, окажется в нашей зоне». Не все это понимают, но, если брать ретроспективу, после полутора лет Трампа во власти большой удачей видится его победа для всех нас, противников Путина в Украине и России и противников этого чудовищного раздела, «новой Ялты». Если бы пришла к власти Клинтонша, она ориентировалась бы на какую-нибудь «перезагрузочку». А что? Вы не видели разве позицию Обамы? За поддержку Запада в эти самые тяжелые годы Украина была больше обязана Меркель, чем Обаме. Уже перед уходом Обама в скандальном интервью журналу Atlantic сказал такую фразу, я немножко перефразирую: «Что поделаешь, русским хочется изнасиловать Украину больше, чем нам ее защитить».

Но произошла удивительная внутриполитическая вещь. Демократы были настолько взбешены победой Трампа, что вдруг стали стопроцентными ярыми антипутинистами. Их антипутинизм довольно конъюнктурен. Это прежде всего анти­трампизм. Им нужно было бить по Трампу, а самое уязвимое место Трампа — это Путин. У них весьма странные взаимоотношения. Демократы уже так далеко зашли в своем антитрампизме и антипутинизме, что обратной дороги нет. Кстати, я не думаю, что Трамп продержится дольше, чем до конца 2018 года. Слишком много у него сложностей. Но это другая тема, не будем сегодня о ней говорить. Но я разговариваю с людьми, общаюсь.

Такого единодушия в американском военно-политическом истеблишменте в отношении Путина и, соответственно, в отношении солидарности с Украиной не было. И никогда бы не случилось, если бы не появился «Трампнаш». Вы можете об этом судить по позиции Курта Волкера (спецпредставитель Госдепартамента США по Ук­ра­и­не. — «ГОРДОН»). По существу он лично осуществляет политику Штатов на украинском направлении. До самого последнего времени, до принятия закона об оккупированных территориях, его формулировки об агрессии России и о положении на Донбассе были более жесткими и проукраинскими, чем у официального Киева. Размена никогда не состоится, можете быть совершенно уверены.

«Неправительственные русские активы под юрисдикцией Соединенных Штатов — один триллион долларов»

— Какие санкции и против кого должна ввести Америка, чтобы стало реально больно для российского режима?

— Очень хороший вопрос. Он приводит нас к тому, что произошло 6 апреля. На мой взгляд, это гораздо важнее того, что произошло 14-го, важнее той маленькой показушной хирургической операции. 6 апреля были приняты первые, как я называю, настоящие санкции. О них шла речь очень долго. Они должны были быть приняты еще 29 января. Я прекрасно помню тот день. Я участвовал как эксперт в составлении рекомендаций.

— Вы, Андрей Илларионов, Дэниел Фрид, Андерс Аслунд...

— Да-да. Мы с Андреем Илларионовым — так, незначительные эмигранты. (Улыбается). Важно, что в нашей четверке был Дэниел Фрид. Выдающийся человек, я считаю. Бывший заместитель государственного секретаря. До прихода Трампа он был главным координатором по санкциям. Как-то я сказал фразу, которая ему очень по­нравилась: «У нас в России говорят, что бывших чекистов не бывает. Надеюсь, в Америке не бывает бывших координаторов по санкциям».

Он сейчас не занимает никаких официальных постов, но авторитет его настолько высок, что все, кто занимаются санкциями в Госдепартаменте, Министерстве обороны, Совете национальной безопасности, люди, с которыми он работал несколько лет, очень прислушиваются к его мнению. Задачей меморандума нашей рабочей группы Atlantic Council (это такой мозговой центр в Вашингтоне) было представить рекомендации. И они были очень весомыми именно из-за участия в работе группы Дэ­ниела Фрида.

Как я выразился в одной из своих статей, произошло «возвращение блудного триллиона». Когда начали заниматься изучением вопроса о русских капиталах в Америке, все было более-менее известно. Но когда провели систематическую работу, все данные сконцентрировали, то все были потрясены цифрой. Неправительственные русские активы под юрисдикцией Соединенных Штатов — один триллион долларов!

— Космическая сумма просто!

— Андрей Илларионов, долго работавший помощником президента России по экономическим вопросам, подсчитал, что это 40 процентов всего экспорта сырьевых ресурсов России за последние четверть века. Представляете масштаб воровства?

— Работали не покладая рук.

— Да, прямо так и есть. (Улыбается). И даже на одного Путина не свалишь. Еще начиная с 1991-1992 годов. Естественно, британские коллеги тоже поинтересовались: а как у них? Она хоть и ВЕЛИКОбритания, но все же немного меньше, чем США. Там полтриллиона долларов! 500 миллиардов долларов.

— Неплохо!

— В пересчете на население плотность даже выше. Хоть в 2014 году, хоть и вяло, Запад реагировал на агрессию России, но тем не менее прежде всего по инициативе Европейского союза, Меркель, были приняты довольно серьезные секторальные санкции.

— Но все же — какие конкретно фамилии должны прозвучать и какие санкции должны быть против этих людей введены, чтобы режим Путина ощутил, что это уже красная черта?

— А знаете, что произошло 29 января, куда делись наши рекомендации?

— Да, интересно?

— Они все были переведены в закрытую часть доклада.

— То есть не пропали?

— Удивительно, что за два дня до этого состоялся таинственный визит трех руководителей российских спецслужб, о котором в Вашингтоне узнали из российских медиа. Нарышкина (директор Службы внешней разведки России Сергей Нарышкин. — «ГОРДОН»), Бортникова (директор ФСБ России Александр Бортников. — «ГОРДОН») и Коробова (заместитель начальника Генерального штаба вооруженных сил России Игорь Коробов. — «ГОРДОН»). Причем двое из них были под санкциями как военные преступники. Они при­ехали в Вашингтон, о чем-то договорились, видимо, с нашим Трампушкой. И был опубликован список, над которым долго смеялись.

— «Телефонная книга».

— Помните, да?

— Сразу после опубликования я говорила с Андреем Илларионовым. Он был просто обескуражен и расстроен.

— Да. Но тем не менее «телефонная книга» — это правильный список. Вы спрашиваете, кого надо внести? Да всех! Начиная с Путина, Медведева, Шувалова (первый вице-премьер России Игорь Шувалов. — «ГОРДОН»), Дворковича (вице-премьер России Аркадий Дворкович. — «ГОРДОН»).

— Против Путина могут ввести санкции, вы считаете?

— Против всех в списке, человек 200. Против тех, кому принадлежит этот триллион.

— Путин лично может нарваться?

— Думаю, пока нет, потому что санкции вводятся по экономическому принципу. Есть американское законодательство по борьбе с отмыванием денег, добытых преступным путем. Наша оппозиция, убитый Немцов, Навальный, Каспаров, мы с Илларионовым, лет 10 призывали американцев к вмешательству. Не в российские внутренние дела, упаси Господи. В их собственные, американские, дела. Призывали к выполнению их собственных законов.

И триллион в Америке, и полтриллиона в Англии, конечно, добыты преступным путем. Они украдены у российского народа. Но не делал этого Запад. И спустя три года после введения санкций к решающему шагу Запад не был готов. Почему? Эти деньги крутились в американской экономике. Громадные средства. Но даже это не главное. Мне кажется, у американцев было такое ощущение: хорошо, эти жулики держат у нас деньги, но раз так, они в какой-то степени являются заложниками и, наверное, будут немного приличнее себя вести. Но в Москве эту ситуацию интерпретировали в обратном смысле. Мы 10 лет держим деньги, они там крутятся, значит, американцы — соучастники наших преступлений. Не мы их заложники, а они наши. И распоясались еще больше. После Украины — вмешательство в американские выборы. Последней точкой, конечно, было отравление Скрипалей в Англии.

На следующий же день Тереза Мэй появилась в Палате общин и наконец произнесла ту кодовую фразу, которой мы добивались от Запада столько лет: «Англия не место для отмывания денег преступной российской элиты». После этого выступил Борис Джонсон (министр иностранных дел Великобритании. — «ГОРДОН»), очень пра­вильно сказал, что замораживание и конфискация этих 500 миллиардов долларов — это не вопрос политики. Между прочим, в Англии великолепный букет, может, даже более впечатляющие имена, чем в Америке.

Основные деньги Абрамовича, ближайшего к Путину человека, Усманова (российский миллиардер Алишер Усманов. — «ГОРДОН»), первого вице-премьера Шувалова — там. Они будут заморожены, и именно поэтому эти люди не вошли в американский «список 6 апреля». Американцы решили оставить их англичанам. (Улыбается).

— Оставили Абрамовича англичанам?

— Тереза Мэй сказала: «Оставьте их мне, ребята!». Те санкции, о которых мы говорим, — это очень простые технологические вещи. Замораживание и конфискация. Вы спросили о Путине... Нет счетов или активов, бенефициаром которых является Путин. Но все его так называемые фронтмены хорошо известны американской финансовой разведке. Российскому и украинскому обывателю наверняка известна фамилия виолончелиста Сергея Ролдугина. Друг дет­ства Путина, на которого записаны миллионы. Путин присутствует через подставных лиц. «Список 24» носит практически издевательский антипутинский характер. Посмотрите, кто туда вошел. Кирилл Шамалов, зять Путина. Кстати, мы впервые узнали, что эта Катерина, как там ее...

— Тихонова...

— Дочь Путина, под этим подписалось министерство финансов Соединенных Штатов. Его ближайший охранник, еще с «бандитского Петербурга», а теперь начальник Росгвардии Виктор Золотов. Это два. Игорь Ротенберг, сынок, уже третий из Ротенбергов, с которыми Путин воспитывался в уголовной среде у Лени-самбиста (тренер и криминальный авторитет Леонид Усвяцов. — «ГОРДОН»). Из известных олигархов туда почему-то попал владелец «Сур­гутнефтегаза» Владимир Богданов. «Почему-то» объясняется тем, что известно уже лет 10, с момента публикации книги Белковского, который у вас несколько раз выступал, и его соавтора Владимира Голышева.

Книга о бизнесе Путина. Была полная раскладка его состояния. 47 процентов «Сургутнефтегаза» принадлежит лично Путину. Богданов в гораздо большей степени финансовый фронтмен Путина, чем виолончелист Ролдугин. То есть впервые взялись серьезно. Список будет постепенно расширяться. Практически вся верхушка российской политической власти объявлена преступной.

«Одна из башен Кремля подняла бунт»

— Андрей Андреевич, в ситуации, когда Америка начинает отжимать у российских олигархов все нажитое непосильным трудом, могут ли они объединиться в едином порыве против Америки? Или же, скорее, против Путина?

— Они не за Путина и не против Путина. Они разъединились. Это очень интересное событие, буквально последних дней. Вся эта сирийская шумиха как-то отвлекла внимание. Санкции против 24 были объявлены 6 апреля. Первая российская официальная реакция — наша пропаганда придумала новый термин. Эти олигархи объявляются «капитанами российского бизнеса». Первая часть кампании — произошло безобразное нарушение всех священных прав частной собственности, атака на «капитанов российского бизнеса».

— Капитаны Врунгели.

— Да. Посол России в США, этот идиот, генерал Антонов... Помните, может, он в 2014 году прославился тем, что в Генштабе одновременно доказывал две версии катастрофы малайзийского боинга? Что он был сбит и украинским самолетом, и «Буком». Указочками водил по экрану. Так вот, он заявил: «Как это так, вы подрываете деятельность «капитанов российского бизнеса», которые дают десятки тысяч рабочих мест простым американцам».

В Думу был внесен законопроект о том, что мы должны их всех поддержать. То есть увеличение налогов, сокращение пенсий.

— Поддержать за счет простых россиян?

— Да, мы все должны собирать на Абрамовичей и Ротенбергов. Такая кампания продолжалась два дня, а потом вступила другая артиллерия. Когда пыль от сирийских атак уляжется, вся эта борьба развернется с новой силой. Одна из башен Кремля подняла бунт. В одной из телевизионных программ выступил генеральный прокурор Российской Федерации Юрий Чайка, заявивший: «Очень хорошо, что наконец хоть кто-то арестовывает активы этих преступников, мерзавцев, которые ограбили Россию. Да, пусть арестовывают, пусть оставляют у себя этих жуликов, а деньги они должны вернуть нам, России». С той же позицией выступил другой наш силовик, председатель Следственного комитета Бастрыкин.

То же самое сказал. Что это очень позитивная акция, он надеется, что Англия и Америка цивилизованно выполнят свое законодательство, арестуют эти огромные деньги и вернут их нам. Кому нам? Тем же самым, кто участвовал в ограблении! Чем интересна позиция Чайки и Бастрыкина? Полтора триллиона долларов выведены преступниками за пределы Российской Федерации, а генеральный прокурор и председатель Следственного комитета просто при этом присутствовали? И только сейчас это для них открылось?

«Падение Путина станет свидетельством банкротства его политики»

— О чем это нам говорит?

— Раскол так называемых российских элит. Вот что санкции животворящие делают! Прошло несколько дней, а раскол налицо. Одна часть людей, наиболее затронутых, у которых основные деньги в Америке и Англии, заботится, чтобы их спасти. Клеймит Запад, в суды хочет направляться и так далее. А если не удастся, то компенсировать из российского бюджета. Хотя я не знаю, что там найдется. А другая часть, которую, видимо, немного обошли во время четвертьвекового разграбления России, хочет взять реванш. Объявить первый слой олигархов преступниками, заставить Запад вернуть деньги и перераспределить их между собой. Острейшая политическая борьба.

Есть и третья позиция, противников режима, которая изложена в «меморандуме четырех». Я о меморандуме Atlantic Council — Илларионова, Пионтковского, Аслунда и Фрида. Она была поддержана форумом российской оппозиции, который прошел в Литве. Мы приветствуем, что власти Соединенных Штатов и Великобритании наконец прислушались к нашим призывам, поддерживаем их решение конфисковать эти деньги и вернуть их законному владельцу. Когда американские полицейские арестовывают преступника, укравшего кошелек, они возвращают кошелек владельцу. Вопрос в том, кто владелец. Сегодняшняя власть таковым не является, она сама — часть преступной банды. Деньги должны быть возвращены первому посткриминальному правительству России.

— Если предположить фантастический сценарий, что Путин возьмет и скажет: «Устал, ухожу» — или его свергнут, кто станет самым реальным кандидатом на пост президента? Ходорковский, Навальный? Кто-то из преемников Путина?

— Он пока не торопится, но, к счастью, все авторитарные режимы смертны. Режим таков, что его падение может произойти через две недели, а может — через три с половиной года. Предсказать невозможно. История нас учит, что, как правило, на первом этапе власть захватывает кто-то из приближенных. Вы, наверное, изучали в школе, а я-то помню: когда убили товарища Сталина, власть была захвачена другим мерзавцем, товарищем Берией Лаврентием Павловичем.

— Ненадолго.

— Тем не менее он внес очень много изменений. Даже власть, составленная из тех же преступников, будет вынуждена как-то приспосабливаться, пытаться наладить отношения с Западом. Примерно ясно, что они будут делать, например, на украинском направлении. Это проскальзывает в их словах и в отдельных публикациях. Так называемые трезвые, которые не хотели бы безумного обострения отношений с Аме­рикой, вплоть до ядерного конфликта, конечно, уйдут с Донбасса. И попытаются уговорить Запад и Украину, чтобы Крым на какое-то время оставался в неопределенном положении. Запад никогда это не признает. Он никогда не признавал и аннексию Прибалтики Советским Союзом. Но этим людям будет трудно долго удержаться у власти. Падение Путина станет свидетельством банкротства его политики. Как всегда происходит, одна хунта будет сменяться другой. Впрочем, мы забегаем слишком далеко.

«Скорее всего, Трамп — банкрот»

— Сегодня ключ к окончанию войны на Донбассе находится в руках Путина, правильно?

— При живом Путине политически ничего не изменится в лучшую сторону.

— Путин до сих пор финансирует Трампа?

— Ну, Трамп не очень нуждается в его финансировании.

— В Америке так не поворуешь, как в России, да?

— Никто ведь не знает финансового состояния Трампа. Он семь раз банкротился. Скорее всего, он банкрот. Можно называть это финансированием или нет, но более десятка российских миллионеров и миллиардеров за последние два года покупали его кондо по ценам, превышающим рыночные раз в пять. Если говорить о долгосрочных процессах, то Трампа уже можно выносить за скобки.

— Даже так?

— Позиции Путина, я вам скажу, гораздо более твердые, чем Трампа на сегодня.

— Кто в Белом доме сегодня самые главные адвокаты Украины? Пофами­ль­­но.

— Героя Украины можно присваивать Курту Волкеру.

По всему видно. На днях он просто отказался встречаться с Сурковым. Сказал: «Если Путин и Сурков что-то хотят мне передать, пусть напишут». Как кто-то остроумно добавил: «На оборотной стороне Будапештского меморандума».

— Это точно! А в Кремле кто сегодня главный пропагандист по украинскому вопросу? Я так понимаю, за это звание постоянно соревнуются Сурков и Виктор Медведчук?

— Ну, Медведчук — он ваш, украинский, государственный деятель. Я — человек со стороны. И у меня такое правило: эти четыре года я старался максимально избегать комментирования событий вашей внутриполитической жизни, ограничиваясь оценкой внешней политики, отношений Украины с Россией и Западом. Но некоторые вещи меня удивляют. Господин Медведчук — один из организаторов агрессии палачей Майдана. Но считается у вас государственным деятелем, участвует в официальных переговорах Украины с Россией. Слышал, даже в президенты собирается баллотироваться. И, по-моему, рейтинги у него приличные. Раз уж мы заговорили об этой отвратительной фигуре... Не только меня это удивляет, думаю, Курта Волкера тоже.

— Когда вы планируете вернуться в Россию?

— Я даже не смог поехать на форум в Вильнюс. По условиям статуса беженца я в течение года не могу покидать территорию США. Против меня открыто уголовное дело. В любом возрасте трудно начинать новую жизнь за рубежом, а особенно в моем. Когда у меня возникают какие-то трудности, проблемы, я всегда утешаю себя такой фразой: «Все равно это лучше, чем в русской тюрьме!».

— Вам нравится ваша сегодняшняя жизнь в США, Андрей Андреевич?

— Мне нравится, что я востребован. Работа в группе Atlantic Council мне очень нравится тем, что, находясь здесь, я могу что-то сделать для своей страны.

— Вы — Андрей, ваш папа — Андрей, ваш дедушка тоже Андрей. Как так получилось?

— Такая традиция, да. Но она прервалась, к сожалению. У меня дочь и два внука. Сына Андрея не оказалось.

— Хочу задать вам самый актуальный для всех украинцев вопрос. Ответы на него люди в Украине просто ловят. Вы находитесь в Америке, но хорошо знаете Россию. Когда может закончиться война в Украине?

— Война в Украине закончится, когда Путин будет отстранен от власти. Даже не демократическими силами, а хотя бы не­кой хунтой из его окружения. Это произойдет не в результате показушных ударов по сирийским аэродромам, а в результате системного применения жестких персональных экономических санкций.

— Близок этот час?

— Смотрите, началось все только 6 апреля, но уже за неполную неделю мы получили признаки довольно серьезного раскола элит. Когда американцы на высоком правительственном уровне скажут то, что сказал Дэн Фрид: что украденные у народа триллионы будут возвращены первому русскому посткриминальному правительству. Именно этого мы с Илларионовым пытаемся здесь добиться.

— Спасибо вам большое!

Записал Николай ПОДДУБНЫЙ

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter