Парикмахер-стилист Вячеслав ДЮДЕНКО: «В советское время меня очень сильно давили и даже рассматривался вопрос моего физического устранения»

Парикмахер-стилист Вячеслав Дюденко представлял шоу-программы в Нью-Йорке, в Париже, участвовал в съемках Всемирного каталога причесок Hair Vision в Милане, в создании Всемирной коллекции Freedom для «Интеркуаффюр» в Париже. В 1992 году открыл первый частный авторский салон в Украине «Дюденко Киев». В 2001-м появился первый салон D2 (сейчас их в Киеве три). Расшифровывается: «Доступно и Достойно». В 2000-м был избран президентом украинской секции международной организации элитных парикмахеров Intercoiffure Mondial, в 2004-м стал президентом региона Восточной Европы. Отмечен в том же году званием «Рыцарь ордена Шевалье» в Токио. Выпустил книгу «Высокая миссия. Профессия избранных». Вячеслав Дюденко считает, что парикмахер XXI века ассоциируется с такими понятиями, как искусство, стиль, дизайн, альтернативное видение, креативное мышление. И своим творчеством он это подтверждает.

«От прически порой зависит успех государственной политики»

— Вячеслав, в 2001-м вас во Франции признали «Личностью года». Не стерлись воспоминания? Где вас награждали?

— В Париже, на Эйфелевой башне. Я приехал с женой. Стояла осень, было еще тепло. На фуршет все пришли в смокингах, вели себя чинно, с достоинством. Это была действительно мировая элита парикмахеров.

Седовласые мужчины. С ними очень красивые женщины. Ведут себя просто, раскованно, ни перед кем не кичатся. Ни тени высокомерия, но каждый знает себе цену.

— Такими респектабельными делает парикмахеров профессия?

— И она в том числе, и бизнес. Потому что мы, естественно, соприкасаемся с сильными мира сего. И, находясь рядом с ними, растем сами. Как гласит поговорка: «Перед парикмахером все головы клонят». Мы создаем успешный имидж успешным людям общества. Если ты не будешь с ними на уровне, они просто не станут тебя воспринимать.

— Помимо стрижки-укладки, подразумевается и доверительное общение?

— Если в других творческих профессиях на создание шедевра уходят месяцы, годы, то ты создаешь их каждый день и, выполняя свое дело, так или иначе участвуешь в личной жизни своих клиентов.

— Можете назвать кого-нибудь из самых именитых?

— Это табу. С самого начала мы заявили, что аполитичны, не поддерживаем никакую партию. Когда была «помаранчевая революция» и многие развешивали у себя оранжевую или бело-голубую символику, я запретил это делать в наших салонах. К нам ходят представители разных политических течений, и, если мы отдадим предпочтение одним, не придут другие. Хотя, когда они встречаются у нас, великолепно себя чувствуют. Мы обслуживаем депутатов Верховной Рады от разных партий, представителей Кабмина, Нацбанка, районных и финансовых структур...

— А представителей шоу-бизнеса?

— Время от времени и они появляются, хотя это не носит постоянного характера. Понятно: сегодня ты популярен, снимаешь клипы, а завтра на волне кто-то другой. Но я в разное время работал с Софией Ротару, с Таисией Повалий, с Тиной Кароль, с Женей Власовой... Несколько лет назад «ВИА Гра» приобрела у нас три костюма (мы их шьем для своей коллекции). Когда в Киеве была Ева Герцигова, ее приводили в наш салон.

— Какие цены?

— Базовая стрижка-укладка стоит 150 гривен. Мы ориентируемся на средний класс. Есть особенность — одна цена и для мужчин, и для женщин. Это моя философия. Почему мужчины должны платить меньше, если они зарабатывают больше? У нас несколько градаций: просто мастер, топ-мастер, топ-стилист и фешн-директор.

— А самый большой гонорар, который вы получили за проделанную работу?

— 500 долларов. Меня порекомендовали одному очень известному украинскому политику, которому на другой день надо было срочно выезжать. Мне позвонили, после чего за мной приехала машина с охраной. Я стриг его буквально в полночь.

— Он сказал: «Постригите меня так-то и так-то» или доверился вам?

— Доверился. И остался доволен. Как потом стало известно, его деловая поездка прошла успешно. Я, конечно, не связываю это напрямую с моей стрижкой, но не исключаю, что и она отчасти повлияла.

— Значит, можно сказать, что модная прическа — залог успеха?

— Естественно! Это не афишируется — из секретных материалов, но бывают ситуации, когда от таких, казалось бы, мелочей зависит успех государственной политики. У главы был не тот галстук, не та рубашка, не та прическа, и к нему отнеслись не так, как нужно. В результате, допустим, на переговорах не был найден общий язык...

Мы в этом убеждаемся на примере наших политиков. У Юлии Тимошенко — харизматический образ, который воспринимается и воздействует. У Виктора Ющенко в разные периоды были не очень удачные прически, сейчас он выглядит хорошо. У Леонида Кучмы одно время не получалось с окраской волос, цвет был не тот. Это давало оппонентам повод для иронии. Соответственно и отношение к нему могло быть непонятное...

«Я понял, что если стану правильным, то буду облапошенным»

— Что вы оканчивали?

— Советскую школу.

— И как же вы без высшего образования стали мастером высокого класса, прогремели на весь мир?

— С детства я хотел быть дизайнером одежды. Мне нравилось смотреть модные журналы, но зарубежных тогда вообще не было, разве что кто-то из родителей моих знакомых привозил из-за границы. В Украине выходил один журнал «Краса i мода». Короче, информация была закрытая, а я этим интересовался, шил себе брюки, рубашки. Садился за обычную машинку и строчил. Из-за этого увлечения игнорировал последние классы. Почти не ходил на уроки. У меня аттестат был очень плохой.

— Не получалось совмещать школьную учебу и увлечение?

— Меня доставали лицемерие, ложь, идеология, которая преподносилась как единственно правильная. Я видел, как пресмыкаются те, которые хотят получить золотые медали. Это выглядело очень унизительно.

Я дошел до того, что в старших классах прочитал «Начальный курс научного коммунизма», хотя этого не было в школьной программе, и понял, что все это утопия. Потому что тот «развитой коммунизм», который я видел на улицах, шел вразрез с провозглашенными декларациями. Встал вопрос: или я делаю себя таким, каким меня хочет видеть общество, или остаюсь самим собой. Меня уговаривали: «Будь правильным!». Но я понял: если стану правильным, то буду облапошенным.

— А как к этому отнеслись родители?

— Отец в моем воспитании уже не принимал участия: родители развелись, когда мне было 13 лет. Он занимал в спорте руководящий пост, а мама была инвалидом труда второй группы. Ее пенсия составляла 67 целковых. Отец, который хорошо зарабатывал, присылал алименты — 32 рубля, что было смешно. В основном вразумляли дяди, тети, двоюродные сестры: «Может, ты пойдешь в инженеры?».

— Были попытки куда-то поступить?

— Собирался в технологический техникум бытового обслуживания населения, но не прошел по баллам. Там была такая смешная ситуация. Сдавали экзамен по рисунку — три часа сидели. Был перерыв. Одна девочка возвращается в аудиторию и восклицает: «Ой, у меня уже все нарисовано!». Она не знала, что родители договорились с преподавателем, чтобы он сделал за нее рисунок.

— Никто не возмутился?

— Все посмотрели на нее, пожали плечами. Что тут скажешь? Только то, что уже через четыре года в этом техникуме преподавались мои технологии.

— Непоступление стало для вас ударом?

— В принципе, да. Я бегал по инстанциям: мол, у меня мать инвалид, я у нее на иждивении, но это никого не чесало. Мне сказали: «Вот если бы ты был инвалидом труда второй группы, тогда бы мы тебя взяли».

Дошел я, 17-летний пацан, до самого министра — Шпаковского Льва Константиновича. Прекрасный человек, воспитанный. Он мне говорит: «Группы все набраны, учеба пошла. Мы тебе подыщем место, годик поработай, а потом дадим направление на учебу».

— И куда вас устроили?

— В обычной парикмахерской меня прикрепили к обычному мастеру. Стриг я там каких-то бабушек и дедушек, кого-то брил. Мастера, уходя со смены, оставляли мне свой рабочий листок: «Славик, трудись!».

Был в столице известный салон «Київський перукар». Я туда после работы бегал: «Можно я в стороночке у входа постою, посмотрю, как вы работаете?». — «Ну, постой». Здесь было совершенно другое отношение к работе, другой контингент клиентов, другие технологии. Было чему поучиться. И вскоре в своем салоне я стал делать такие же прически, как в «Перукаре».

В конце концов меня отметили, и я начал работать в лучшем киевском салоне. Но конкуренция там была серьезная! На семь рабочих мест — 22 парикмахера. Я — подменный мастер. Тобой затыкают все дырки: выходишь в любую смену, работаешь без выходных, без отпусков.

— Это окупалось?

— Через год я стал зарабатывать больше, чем мой отец. Мне повезло, что в этом салоне работали мастера сборной Украины. Я стал участвовать в конкурсах. На городском занял третье место, на республиканском — первое. В 79-м меня взяли в сборную Союза. Но не парикмахером, а моделью. На конкурсе в Ташкенте мне полностью обесцветили волосы, я белым стал. Пришел домой, мама открыла дверь: «У! Кто такой?» — и захлопнула перед носом.

Почти пять лет был моделью. Позже, уже мастером, меня приглашали в сборную Союза для подготовки на международные конкурсы. Но вскоре я отказался в ней участвовать. Два раза поехал на сборы и понял, что с меня достаточно.

— Причина?

— Была такая политика, что большую часть сборной должны занимать парикмахеры РСФСР. Даже на этом уровне существовала национальная дискриминация. Ты должен был приезжать со своей моделью, кормить ее, полностью содержать. Тренерам обязательно подарки, сувениры. За участие в соревнованиях посредники называли определенные суммы. Хочешь выступать — заплати.

— А в дальнейшем приходилось сталкиваться с коррупцией в вашей сфере?

— Много раз! Меня очень сильно давили в советское время. И я восстал против художественного совета модельеров и парикмахеров Киева. Писал статьи в газету «Вечерний Киев», где раскрывал, как раздаются места на конкурсах. Потом мне рассказали задним числом: состоялось узкое заседание некоторых моих коллег, замешанных в коррупции, где рассматривался вопрос сначала физического предупреждения, а затем и моего физического устранения. Меня спас один очень влиятельный человек, с которым я был знаком.

— Как вы вышли на международный уровень?

— После «Перукаря» меня пригласили в республиканскую лабораторию художественного моделирования причесок. Здесь мы не только разрабатывали прически для парикмахерских, но и создавали новые технологии, делали фотографии... Я отобрал 14 лучших снимков моделей, которые на тот момент у нас были, и отправил их во французский журнал «Ля куаффюр де Пари». Это всемирное издание в русском варианте выходило еще в царской России. Наши работы в нем были напечатаны и подкреплены статьей «Русские наступают!».

В 2001 году вдвоем с Наташей Балабановой (мастером, которая когда-то работала у нас в фирме) мы сделали шоу-программу и отправились в Париж. Взяли восемь моделей, визажиста, режиссера-постановщика, съемочную команду. На потраченные деньги мы могли бы купить в то время шикарную машину, но мне до сегодняшнего дня приятно вспоминать, что после нашего выступления весь зал аплодировал нам стоя.

«Избавился от длинных волос — и словно снял с себя всю негативную информацию»

— Я перед посещением парикмахерской всегда испытываю некое волнение, а после — удивительное облегчение. Недавно нашел этому мистическое объяснение. Оказывается, стрижка помогает сбросить отрицательную энергетику, которая давит на человека.

— Мистика действительно присутствует. Я когда-то носил длинные волосы — ниже лопаток. И вот в один из тяжелых периодов моей жизни, когда общество в очередной раз пыталось меня обломать, постригся. И было такое ощущение, что вместе с волосами, которые упали на пол, я избавился от негативной информации, от всего, что меня мучило. Все! Ты — свежий, освобожденный и можешь начинать с чистого листа!

— К вам часто приходят люди, которые хотят изменить свою жизнь, начав именно со стрижки?

— Нет, не часто. Кстати, это и делает их, скажем, менее успешными. У нас в обществе многие стремятся идти не то что проторенными дорожками, а по укатанному асфальту.

Самую большую проблему я вижу в том, что люди пытаются достичь успешности за счет академического образования. Такой человек думает: «Вот наберу определенное количество дипломов, и это обеспечит мне счастье в жизни». А на вершину взбираются те, кто были двоечниками. Поскольку они постоянно учатся в главном университете жизни, борются со средой и побеждают ее. А иначе ты попадаешь в общее стадо, становишься, как говорят психологи, общественным животным.

— Это относится как к мужчинам, так и к женщинам?

Вячеслав и Ирина Дюденко вместе уже много лет. В одном из интервью супруги признались, что у них «интеллектуальная любовь»

— К женщинами особенно. Многие из них, достигнув стабильности, настолько успокаиваются, что уже в 30 лет становятся никому не интересными. Этакие чинные, важные светские дамы с непонятными манерами, которых раньше у них не было. В 30 лет выглядят на 40. Глядя на них, понимаешь, почему многие мужчины меняют жен.

Муж не хочет жить с бабушкой, а женщины почему-то этой ролью с удовольствием заигрываются.

— Мужчины тоже меняются: стареют, слабеют телом, характер портится, теряют свои шевелюры — из жалкой кучки волосиков какую прическу сделаешь?

— Из поредевших волос тоже можно придумать интересные стрижки. К тому же есть специальные накладки. Вживляются под кожу искусственные волосы. Что касается всего остального, то я видел 50-летних мужчин, у которых тело лучше, чем у 18-летнего пацана. Они ходят в тренажерные залы, ведут здоровый образ жизни. Прожитые годы накладывают свой отпечаток, но мальчишеский запал некоторые сохраняют до 70 лет.

— Советуете женщинам, какие им носить прически?

— Реально общаясь с ними, я стараюсь объяснять, что надо избавляться от успокоенности, от консервативности, от желания «носить, как все». Если ты используешь критерии своего поколения, ты с ним и стареешь. А ведь можешь быть интересен всем!

— Вы за то, чтобы каждый имел свою индивидуальную прическу?

— Клиент должен из всех предложенных ему современных трендов выбрать свой стиль. А не так, как делают некоторые: зациклились на каком-то стиле молодости и носят его десятилетиями. Мы раз в полгода полностью меняем в собственных салонах всю визуальную рекламу — портреты причесок, фасад. Мы должны идти на несколько шагов впереди клиента. Это нонсенс, когда клиент приходит к парикмахеру со своим журналом и рассказывает ему, что сейчас модно.

— Вы знакомы с известным российским парикмахером-стилистом Сергеем Зверевым?

— Заочно. Сталкивались на каких-то площадках, но не были друг другу представлены.

«На светских раутах попадаются женщины, которые могут претендовать на звание «Мисс Окружная дорога»

— Он как-то высказался: «Количество волос на голове зависит и от того, кто с тобой рядом каждый день в квартире. Может, этот человек забирает столько энергии, что скоро не только волосы, но и, извините, член отвалится». Видимо, он подразумевал отношения между мужем и женой...

— Доля правды в этом есть. Сейчас многие мужчины постоянно находятся в стрессовом состоянии: конкуренция, гонка, борьба за доминирование в своей среде. Поэтому они хотят иметь какие-то тылы, где можно расслабиться, не пыжиться, не хорохориться, не быть вечно сосредоточенным, напряженным, ни с кем не соревноваться.

— Вы, кстати, сколько раз женились?

— У меня второй брак. С первой женой я прожил около четырех лет. Мы с ней познакомились еще в школе. Она была младше меня года на два. Я любил всех женщин, с которыми имел в этой жизни отношения, и искренне верил в то, что буду жить с первой женой вечно.

— Есть дети?

— Две дочери от первого брака: старшей — 26, второй — 24. Живут в США, воспитаны в американской среде. Особого контакта с ними нет. Были попытки переписываться по электронной почте, потом вдруг резко как-то все оборвалось. Сейчас никаких связей.

Мой отец, когда бросил мать, сразу нашел себе молодую девушку. Но я не скажу, что копировал его судьбу в этом плане. У меня была несколько другая ситуация. Я не «нашел» себе вторую жену помоложе, а просто познакомился с Ириной через полтора года после развода. Есть прекрасный сын, 12 лет.

У нас с Ириной хороший творческий тандем. Она — режиссер-постановщик шоу-программ, помогает мне, когда мы создаем свои коллекции, проводим мастер-классы, семинары, шоу-программы. Помимо этого, ведет рутинную работу по организации деятельности наших предприятий.

— Вы как-то сказали, что любите работать с женщинами...

— Да. Только! Я всегда говорил, что лучше работать с сильными женщинами, чем со слабыми мужчинами. И это правда. На сегодняшний день мы идем к андрогинии (наличие у самки признаков самца и наоборот. — Авт.). Рано или поздно будут стираться многие надуманные различия между мужчинами и женщинами.

Я всегда за красоту женщины, но я и за красоту мужчины. Я — за самостоятельность мужчины, но я и за самостоятельность женщины. Хочу, чтобы все были красивые, обеспеченные и в обществе имели равный авторитет.

— Прическа — сексуальный символ?

— Она влияет очень сильно. На моем веку были ситуации, когда я прической спасал семьи, которые рушились. Пришла женщина, которая была на грани развода с мужем. Я сделал ей новую стрижку, окраску. Полностью ее поменял! Через неделю она явилась с огромным букетом цветов и сказала: «У меня в жизни все наладилось!». Главное — внушить своим клиентам, тем же женщинам, уверенность в себе.

— Хорошая цитата: «Жизнь женщины полна страданий, горя, ненависти, предательства и разочарований!.. А потом, наконец, вы встречаете того парикмахера, который вам нужен!»...

— На этом все сходится. Наших женщин с малых лет ориентируют на подчиненное, угнетенное положение — на то, что над ними всегда будут нависать родители, муж, начальник на работе, общество. А парикмахер может все это перевернуть, совершить революцию в сознании!

— Порнографическую прическу можно сделать?

— Конечно. Мы иногда это наблюдаем на светских раутах — там попадаются женщины, которые запросто могут претендовать на звание «Мисс Окружная дорога».

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter